— Как вы? После общения с королём вы уходили расстроенной.
— Всё хорошо, не стоит беспокоиться.
В целом слова были сказаны ещё при обсуждении, так что сейчас оправдываться и говорить что Фрайфол не так плох уже поздно. Зачем, если в их глазах мои слова совсем не вяжутся с действием. Какое-то время мы молчали, глядя вдаль. Леонор продолжила спокойно и участливо.
— Молчание женщины порой опаснее её громких слов. Тем более в вашем случае, ведь вы предпочитаете сразу действовать. Так что заставило вас молчать?
— Это и заставило. Слова достаточно часто искажают информацию.
— Мне кажется, вас терзают мысли, объяснение которым вы не можете найти? Осмелюсь предположить, что это связанно даже не с военными действиями. Думонд молчит, торговые корабли заходят и выходят в каменное кольцо, словно ничего и не происходило. Так что вас терзает? В этот визит вы гораздо аккуратнее заявляете о себе и княжестве.
— Да, вы правы, — я грустно усмехнулась, — мне относительно не так давно открыли глаза кто я есть, обвинив в эгоизме и теперь стараюсь заявлять о себе только когда полностью уверенна в своей правоте. Более того, стараюсь не просто понять, а почувствовать, что может думать и ощущать человек из моего окружения.
— И как вам?
— Тяжко. — Признала неожиданно для самой себя. — Все мои люди прошли через лишения и потери. Мне больно смотреть им в глаза.
— Все люди эгоисты. Без исключения. Те, кто не имеют власти вынуждены думать о себе, чтобы прожить, найти еду и кров для своей семьи. Сильные же мира сего ни чем не отличаются от них, разве что только зона ответственности шире. Там где купец переживает за товар, чтобы удачно продать и добыть монеты для своей семьи, монарх так же размышляет о целом государстве.
— Но как же те, кто всю жизнь отдавал себя мирным людям? Такие есть и среди простого народа, и среди аристократии и среди монархов.
— Есть. Но тепло и всего себя они отдают только «ближнему своему», — я задумалась, вспомнив Жаннет, что жила в лесу с Рози. Добрейшая женщина прогнала меня, лишь бы я не навредила приёмной девочке. Тем временем Леонор продолжила, — лебезят те, кто не умеют говорить «Я», чей хребет сломан. Вам всю жизнь будут пытаться его сломать и доказать, что вы не лучше, но хуже, ниже чем они. Поделитесь, кто так отчаянно хочет, чтобы вы молчали?
Леонор говорила мягко, вкрадчиво. Посмотрев ей в глаза, я не увидела ни усмешки, ни издёвки. Она завела разговор и спрашивала не для того, чтобы уязвить и найти слабое место, а чтобы действительно успокоить мои мысли. Леонор источала атмосферу надёжности и чего-то тёплого, дружеского и почти родного. В какой-то момент мне показалось, что именно желание ощутить эту поддержку привело меня сюда.
— Катерина, королева Крэйвола. — Сказав, смутилась. Почему-то сейчас это прозвучало так, словно ребёнок жалуется на обидчика.
— Слышала о такой. На сколько я осведомлена, она не первый год добивается того, чтобы вы замолкли.
— Желательно навсегда.
— Так чему вы удивляетесь? Меня же всегда восхищал ваш здоровый эгоизм.
— Здоровый эгоизм? — Я нахмурилась. В моей голове совершенно не вязалось сочетание этих слов.
— Ваш эгоизм оправдан, но не выходит за границы необходимого.
— Понятнее не стало. — Заулыбалась я, принимая свою непонятливость и оборачиваясь обратно к пейзажу за балконом.
— Те, кто вас воспитали хорошо постарались, чтобы вы научились говорить «Я». Сражения и ноша правления научили вас говорить за целое государство, за народ. Катерине всего лишь не нравится, что вы с ней на равных и ваше слово раздаётся эхом не только в горах подвластного княжества, но и в других краях. Её же голос остаётся единоличным только в стенах дворца, а за пределами «Я хочу» превращается в «Крэйвол намерен».
После монолога Леонор я словно прозрела и стала видеть дальше, чем могли увидеть глаза. Так легко и просто. Да, я эгоист и это нормально. Все всегда думают в первую очередь о себе, о своих потребностях. Катерина тоже. Только вот она пытается вознести себя сбивая с пьедестала других. Нужно ли мне это? Нет. Ещё одним огромным открытием было, что и доказывать никому ничего не надо, равно как и оправдываться и чувствовать себя виноватой, за то, кем родилась.
— Благодарю, Леонор… Мне даже дышать легче стало…
— Вот так лучше. В таком случае, Партоломеи теперь имеет нового союзника. — Не веря в услышанное, я вновь посмотрела на королеву. Леонор широко улыбалась. — Не скрою, Фрайфол очень воинственное княжество, но так больше уверенность, что не нападёт на нас.