Рука в кожаной перчатке подняла вверх указательный палец и приложила его поверх капюшона, призывая к тишине. Правда, находясь рядом со мной этот жест можно было расценить как просьбу молчать конкретно мне, а не всему залу, хоть присутствующих уже и стало на порядок меньше. Широко улыбнувшись, я кивнула и повторила жест, приложив палец к губам. Взяв за руку, мужчина повёл меня вдоль стены через толпу к неприметной двери. Заведя внутрь, плотно притворил за собой дверь. Мы оказались в небольшом рабочем кабинете. В центре стоял письменный стол, заваленный принадлежностями, а вдоль стен стояли возвышаясь стеллажи с книгами. В комнате почти полностью царил мрак, лишь из узкого окна под потолком разливался холодный лунный свет. Я огляделась, не особо понимая, зачем мы здесь.
Вырвавшись из плена веселья и суеты только сейчас почувствовала, как кружится захмелевшая голова, как гудят уставшие от танца ноги и как тяжела причёска со множеством украшений в ней. Вопросительно посмотрела на человека, что привёл меня в эту комнату. Вместо пояснений мужчина потянулся к моей маске. Поняв его намерение, я сняла её сама, поскольку она фиксировалась в волосах и в темноте по незнанию это усложнило бы снятие. Хотела было потянуться к капюшону, чтобы открыть и его лицо, но человек остановил меня, поймав ладонь. Поняв отказ и нежелание пока открывать то, что под ним скрывается, потянула руку на себя, но её не отпустили. Сделала шаг назад, отступая, но фигура в плаще проследовала так же следом. Так, спустя ещё пару шагов я упёрлась спиной в стеллаж. Тут почему-то заворочалось беспокойство.
— Что это значит? — Всё же задала я очевидный вопрос.
Вместо ответа другая рука в кожаной перчатке чуть коснулась моих губ, призывая к тишине. От такого вольного действия я нахмурилась и попыталась отстраниться. У мужчины были явно другие планы, потому как с лица рука быстро переместилась на рёбра, впечатывая в стеллаж с книгами. Лица напротив я бы не увидела в темноте даже если бы с головы спал капюшон, зато отчётливо почувствовала приближающийся запах хмеля. Поняв наконец, чем может закончится сие мероприятие, выставила согнутую в локте руку, ударяя человека под рёбра. Естественно, никаких серьёзных последствий нанести не удалось, но зато человек запнулся. Пользуясь его поворотом в сторону, сама вытащила небольшой кинжал, что передал Джулиано, спрятанный за поясом в складках и зафиксированный непримечательной цепочкой. Зато в ходе моих манипуляций рука в перчатке всё же сместилась с меня на стеллаж за мной. Серьёзно травмировать и тем более убивать я его не хотела, но и медлить с выбором было нельзя. Пространства для действий у меня тоже было минимум, а потому сделала единственное, до чего дотянулась и вогнала кинжал в ладонь мужчины. Тот сдавленно взвыл, выпуская меня, но ничего не говоря. Мне же хватило и тех звуков, чтобы понять, что передо мной не Теодор. Как выразилась Элейна — «Главное привыкнуть к тембру». На сколько помню рассказ Леонор, то правитель Сициад хрипит от копоти в лёгких и при всём желании не может иначе. Пока человек не вытащил кинжал и не кинулся на меня в ответ, я направилась к выходу.
— Кто бы вы ни были, не смейте больше и думать о подобном. — Не желая, чтобы люди в зале видели моё лицо и эмоции, надела маску и только потом вышла.
И снова маски, костюмы, смех, пламя декораций и веселье. Вот только мне почему-то было ужасно жутко. Кто или что скрывается за каждым из нарядов. Обычно всегда любила бывать на балах до самого его логического завершения, уходя одной из последних, но сейчас от всего вокруг начало тошнить. Пройдя к выходу из холла, привалилась к колонне. Казалось бы, ничего страшного не произошло, обидчик наказан, но меня начала колотить крупная дрожь. Что, если бы Джулиано не обезопасил меня кинжалом?! Успокоив наконец дыхание и бешено бьющееся сердце, решила что пора в покои и завтра же отбыть. Хватит с меня зноя вседозволенности, возведённой в абсолют.
Сидя у зеркала, терпеливо ждала, когда закреплённая служанка распутает причёску, освобождая волосы от каркаса и множества звенящих деталей. Внутри при этом было удивительно пусто. Вода в медной ванне была уже остывшая, но учитывая погоду и всё то, что было вечером, такой температуре была рада гораздо больше, чем если бы она была горячей. Погрузившись с головой, вышла вновь собранной, словно смыв все переживания.