На этот раз Норма Джин не очень печалилась, не решила, что ее предали вновь.
Во-первых, ее брала к себе Грейс — а значит, возвращала ей свое «признание». Во-вторых, Ану она могла навещать сколько угодно, а молитвы в компании пожилых знакомцев «тети» уже порядком ей наскучили. В-третьих, с Годдардами тогда жила вышеупомянутая старшая дочь Эрвина, Элинор, и у Нормы Джин наконец появилась близкая подружка-ровесница — а подрастающим девочкам это просто необходимо.
Элинор, которую в семье звали Бейб, была на полгода младше Нормы Джин, примерно одного с ней роста и одной комплекции. Даже волосы у них были одного цвета. Характерами они тоже были схожи. Часто весь дом оглашался жизнерадостным девчачьим смехом. Элинор позже говорила, что, кажется, именно тогда Норма Джин научилась смеяться по-настоящему — без кокетства и жеманства, без желания понравиться или угодить, просто беззаботно хохотать от души. Она открыла в себе «блестящий талант веселиться».
Вместе девочки бегали в кафе, кино, на танцы — и обрастали кучей приятелей. Новые знакомые нередко принимали Норму Джин и Бейб за сестер-близнецов, и девочкам это ужасно нравилось. Они вовсю пользовались своим сходством, меняясь одеждой, одинаково красясь и причесываясь.
Перед сном они подолгу шептались и хихикали, делясь девчоночьими секретами. Но были среди этих секретов и печальные. Элинор рассказала Норме о выпавших на ее долю злоключениях: равнодушной к детям матери-психопатке, приемных семьях, где подопечных колотили и принуждали к тяжелой работе, о беспросветности и отчаянии. Как мы уже говорили, многое из этих рассказов стало потом, по видимости, материалом, из которого Мэрилин Монро склеила миф о себе.
Школа, в которой теперь учились Норма Джин и Бейб, располагалась довольно далеко от принадлежащего Ане Лоуэр особняка в западном Лос-Анджелесе, куда Годдарды переехали незадолго до «расширения семейства». Зато рядом с прежним домом Годдардов на Одесса-авеню (владелицей которого, к слову сказать, тоже была Ана). Грейс спросила бывшую соседку, Этель Догерти, не может ли ее 20-летний сын Джим привозить девочек домой после уроков. Джеймс Догерти поначалу с улыбкой отнекивался — болтушки, дескать, сведут его с ума. Но потом рассудил, что компания двух прелестных юных особ — не такое уж и наказание, а времени водительские услуги отнимут у него не так уж и много.
Джима окружающие считали юношей серьезным и дельным. Младший из пятерых детей, он во время Великой депрессии девятилетним ребенком работал целыми днями, как взрослый, собирая фрукты. Помогал семье он и потом — чистил прохожим обувь, готовил в закусочной бутерброды, подрабатывал в погребальной конторе. При этом он хорошо учился и был председателем ученического совета и лучшим игроком школьной футбольной команды. От спортивной стипендии, которую предложил ему колледж, Джим отказался, чтобы не лишать родителей своих заработков. По окончании школы он устроился рабочим на авиастроительный завод.
Джим был хорошо сложен, обаятелен и на свой лад щеголеват. Девушек он подвозил на купленном в кредит ярко-голубом «форде», а его аккуратные усики напоминали Норме Джин о Кларке Гейбле. Норма Джин и Бейб строили глазки привлекательному «взрослому» парню и постоянно подтрунивали над ним, но вряд ли в этом было что-то, кроме обычной пробы коготков. Норма Джин, по заверениям Догерти, норовила сесть к нему поближе, особенно в отсутствии часто болевшей Бейб. Но и это, скорее всего, получалось у нее едва ли не машинально, было всего лишь одним из приемов ее растущего арсенала кокетства. «Неплохой старичок!» — говорила она Бейб о Джиме.
Джима же забавляли и приводили в хорошее настроение эти юные девушки, для него — все еще дети, даже звезда подростковых компаний Норма Джин. И речи быть не могло, чтобы начать ухаживать за какой-нибудь из них.
«Я обратил внимание, что она была премилой и симпатичной девчоночкой, которая считала меня бесподобно выглядящим в белых рубашках, но для меня она была не более чем ребенком, потому как в нашем возрасте пять лет представляют собой огромную разницу», — так охарактеризовал он спустя десятилетия свое отношение к Норме Джин в ту пору.