Они находились здесь уже несколько часов. А Майк с Адамом еще не ответили ни на один вопрос. Эстер Кримштейн, их адвокат, велела молчать. Сейчас Майк с Адамом находились в комнате одни.
Майк взглянул на сына, почувствовал, как сжалось у него сердце.
— Все будет нормально, — сказал он уже, наверное, в пятый или шестой раз.
Адам не реагировал. Видимо, последствия шока. Впрочем, грань между шоком и простой подростковой замкнутостью довольно тонкая. Эстер бесновалась и заводилась все больше. Он это видел. То выбегала, то вбегала снова и задавала вопросы. А когда пыталась вникнуть в детали, Адам лишь качал головой.
Последний раз она заглянула к ним с полчаса назад и, выходя, бросила Майку всего два слова:
— Ничего хорошего.
Но вот дверь распахнулась снова. Вошла Эстер, схватила стул, уселась рядом с Адамом. Совсем близко, их лица разделяли несколько сантиметров.
Адам отвернулся. Она взяла его за подбородок, развернула лицом к себе.
— Посмотри на меня, Адам.
Он нехотя посмотрел.
— У тебя проблемы. Розмари и Карсон во всем винят тебя. Говорят, это ты подал идею красть у отца рецептурные бланки и расширять таким образом бизнес. Говорят, ты сам их нашел. А потом, в зависимости от настроения, могут заявить, что за этим стоял и твой отец. Что Майк искал способ подзаработать, сколотить лишний доллар наличными. Агенты УБН из этого же управления не так давно арестовали доктора Блумфилда за те же проделки — он поставлял на черный рынок рецепты. И им очень нравится эта версия, Адам. Им хочется разоблачить преступный сговор между отцом и сыном. Поднимется шумиха в прессе, их продвинут по службе. Ты понимаешь, о чем я говорю?
Адам кивнул.
— Тогда почему не хочешь сказать мне правду?
— Это не важно, — пробормотал Адам.
Она всплеснула руками.
— Как это понимать?
Он снова покачал головой.
— Это всего лишь их слово против моего.
— Правильно. Но тут, видишь ли, две проблемы. Во-первых, так говорят не они одни. Двое дружков Карсона готовы подтвердить. Конечно, эти дружки могут говорить что угодно, если Карсон и Розмари попросят. К примеру, что ты проводил анализы кала на космическом корабле. Но это не главная наша проблема.
— А главная? — спросил Майк.
— У них на руках твердые вещественные доказательства — рецептурные бланки. Привязать их напрямую к Розмари и Карсону не получится. Зато они напрямую связаны с вами, доктор Бай. Это очевидно. Бланки ваши. Велика также вероятность, что они смогут проследить за передвижением этих бланков из пункта А — от вас, доктор Бай, в пункт Б — то есть на черный рынок. Через вашего сына.
Адам закрыл глаза и покачал головой.
— Что? — спросила Эстер.
— Вы мне не верите.
— Послушай, дорогой. Я не обязана тебе верить. Моя работа — защищать тебя. Это ты насчет своей мамочки беспокойся, верит она тебе или нет, ясно? А я не мамочка. Я твой адвокат, и тут тебе крупно повезло.
Адам взглянул на отца.
— Я тебе верю, — сказал Майк.
— Но не доверяешь.
Майк не знал, что ответить.
— Ты вставил эту штуку в мой компьютер. Ты подслушивал мои разговоры, читал сообщения.
— Просто мы о тебе беспокоились.
— Могли бы спросить.
— Я спрашивал, Адам. Спрашивал тысячи раз. А ты только и твердил, чтобы тебя оставили в покое. Один раз даже выгнал меня из комнаты.
— Эй, парни! — вмешалась Эстер. — Очень, конечно, занимательно наблюдать разборку между отцом и сыном. Очень трогательно, того гляди, зарыдаю. Но у меня почасовая оплата, я чертовски дорого стою. Так что давайте вернемся к сути дела.
В дверь громко постучали. Затем она отворилась, вошли специальный агент Дэррил Лекру и Скотт Дункан.
— Пошли вон, — буркнула Эстер. — Мы еще не закончили совещание.
— Тут еще кое-кто хочет видеть ваших клиентов, — заявил Лекру.
— Мне плевать, даже если это Джессика Альба верхом на водосточной трубе…
— Эстер… — вздохнул Лекру. — Поверьте мне. Это очень важно.
И они отошли в сторону. Майк поднял глаза. Он определенно не ожидал увидеть этих людей здесь. А Адам при виде их сразу заплакал.
В комнату вошли Бетси и Рон Хилл.
— Кто это, черт побери? — спросила Эстер.
— Родители Спенсера, — отозвался Майк.
— Это что еще за штучки? Пусть выйдут. Сейчас же, немедленно!
— Да тише вы, — урезонил ее Лекру. — Лучше послушайте. И помолчите.
Эстер взглянула на Адама. Потом опустила ему руку на плечо.
— Не говори ни слова. Понял меня? Ни единого слова!
Адам все плакал.
Бетси Хилл уселась за стол напротив него. В ее глазах тоже стояли слезы. Рон встал у жены за спиной. Скрестил руки на груди и смотрел в потолок. Майк видел, как дрожат у него губы. Лекру отошел в угол. Дункан — в другой.