Иногда мимо проходили люди. Следователь внимательно всматривался в приближающиеся силуэты, выискивая среди прохожих Фёдора Крюкова. Но всякий раз его ожидало фиаско…
…
Близился первый час ночи. Степан уже начал сомневаться в том, что поступил правильно, не послушавшись Феропонтыча и своих коллег:
«Может, действительно, нет никакого призрака… и всё это не более чем выдумки местных сказочников?.. Денис ведь признался, что ничего не видел вчера… Наверное, и с остальными такая же история. Как говорится, у страха глаза велики… Что же касается… воплей…»
Здесь он вынужден был прервать свои размышления, так как в эту самую секунду раздался леденящий душу крик:
– Ненавииижууу!!!
Следователь ещё раз поднялся. Неспешно достал пистолет… снял его с предохранителя, передёрнул затвор. Затем немного отошёл от остановки и, повертев головой, быстро определил, откуда доносятся звуки. Вдали шевелилась какая-то фигура. Степан неторопливо зашагал в эту сторону.
– Свооолоочи!.. Ненавииижу!.. Убьюууу!
Он шёл, и шёл… Очертания незнакомца постепенно прояснялись. Вопли становились всё громче, всё пронзительней. А вместе с тем росла паника в сознании мужчины. Ему хотелось остановиться, броситься прочь. Сердце билось и ныло, и болело в груди… Но Степан продолжал упорно, монотонно, словно зомби, шагать навстречу неизбежному. И незнакомец точно так же шагал к нему.
Когда дистанция сократилась приблизительно до шести метров, наш герой остановился. Он наконец увидел лицо. Это действительно было лицо покойника. Безжизненное почерневшее лицо доцента кафедры политологии Политехнического Института, Фёдора Петровича Крюкова, с неподвижными стеклянными глазами…
Мертвец больше не кричал. Но он продолжал идти. Расстояние неумолимо таяло. Пять метров. Четыре метра…
– Стой! – крикнул Степан и направил на Фёдора пистолет.
Три метра…
– Хватит!
Два метра…
– Ты слышишь меня? Хватит! Остановись!!!
Один метр…
Внутри него всё сжалось. Степан уже готов был надавить на курок, не имея, правда, никакой гарантии, что это что-то изменит. Но Крюков, подойдя к стальному стволу практически вплотную, вдруг остановился.
Мёртвый доцент стоял перед живым человеком и, казалось, смотрел на него… Или не смотрел… Невозможно понять, что творится в голове мертвеца. О чём он думает. И способен ли вообще думать… И если б даже Фёдор продолжил идти, мог ли он хоть как-то навредить мужчине? Или просто просочился бы сквозь него?.. Теперь этого не узнать, потому что спустя всего нескольких секунд доцент почему-то развернулся и отправился обратной дорогой.
Следователь с облегчением выдохнул. А покойник, преодолев небольшое расстояние, опять принялся верещать:
– Ненавииижу!.. Свооолочи!.. Мерзаааавцы!.. Убьюууу всех вааас!
Когда Крюков был уже достаточно далеко, Степан с трудом вышел из охватившего его ступора и незаметно последовал за учёным.
…
Они добрались до самого края Вяземской улицы. Затем прошли ещё немного, углубились в какие-то дебри. Здесь Фёдор резко скрылся из видимости и замолчал.
Вспышка озарения промелькнула в сознании Степана: «Вот почему я не мог найти! Это находится не на Вяземской… а чуть дальше. Тело спрятали здесь. Но доцента всякий раз тянуло назад. Туда, где прошли последние часы его жизни…»
Мужчина включил фонарик, приблизился к месту, в котором исчез покойник, и внимательно огляделся. Вскоре он обнаружил заброшенный цементный колодец. Внутри покоилась гора мусора: картонные коробки, ветки деревьев, пустые бутылки, мятые пластиковые упаковки… И под этой горой определённо лежало что-то…
Глава 8. Награда
Степан находился у открытых дверей, ведущих в прямой слабоосвещённый тоннель. Конца тоннеля не было видно, лишь маленькая белая точка светилась вдали.
Рядом, спиной к нему, стоял какой-то немолодой человек, в коричневой куртке, в очках, с седеющими волосами…
– Зря ты это сделал, – медленно произнёс человек, чуть повернув голову назад. – Они не оценят. Они все плевали… На тебя… на меня… и друг на друга… Они и не люди вовсе… Звери…