Когда этот человек – человек ли? – приблизился, капитан Томе увидел, что он держит в одной руке саблю. Огромную, длиной больше метра, с широким сверкающим лезвием, отражавшим отблески огня. Томе успел еще отметить про себя, что человек с саблей одет в потертый рваный мундир офицера испанского военно-морского флота, а в следующую секунду стальная рука уже схватила его за воротник и приподняла над палубой. Капитан Томе с ужасом посмотрел в лицо схватившего его человека и немеющим языком спросил:
– Кто... вы?
Вопрос вполне уместный, поскольку приподнятым над палубой капитана Томса держал явно не обычный человек. Вблизи его лицо внушало дикий ужас – бледное, но все в глубоких черных морщинах и шрамах. Лицо окружала копна длинных свалявшихся волос, не прикрывавших, однако, простреленного виска на одной стороне головы. Жуткий мертвец не мигая смотрел на капитана Томса своими остекленевшими, темными как ночь глазами.
– Я смерть твоя, – ответил призрак.
И прежде чем Томе успел задать хотя бы еще один глупый вопрос, проклятый охранять Треугольник Дьявола испанский капитан Армандо Салазар проткнул английского капитана своей длинной саблей. Мертвое тело Томса с глухим стуком свалилось на палубу. Теперь все – по крайней мере, те, кто оказался в момент нападения призраков наверху, – были убиты.
Капитан Салазар повернулся, посмотрел на своих людей. Те, приняв теперь более или менее телесный облик, выстроились перед ним. До чего же мерзкими были их лица! Одно страшней другого. Да и в остальном все члены команды выглядели не лучше, казалось, что каждого из них сначала разрубили на куски, а затем – причем очень небрежно! – сложили обратно. Тела этих выходцев из преисподней были покрыты чудовищными ранами, у кого-то не хватало руки, у другого была оторвана нога. Готовясь внимательно выслушать своего капитана, мертвецы сняли шляпы – ох, лучше бы они этого не делали, потому что вряд ли среди их голов можно было найти хоть одну не пробитую, не простреленную, с целыми глазами и мозгами. Проклятый экипаж под командованием проклятого чудовищного капитана.
– Подравняйся! – подал команду капитан Салазар, медленно шаркая вдоль шеренги своих подчиненных.
Подравняйся! Нелегкая это была задачка для тех, кто выглядел так, как призрачный экипаж капитана Салазара. Попробуй-ка подравняйся, если у тебя из распоротого живота и прогнившего рваного мундира кишки вываливаются! А капитана Салазара, привыкшего при жизни во всем соблюдать строгий порядок и закон, внешний вид его команды просто с ума сводил. О порядке на той развалине, которой он сейчас командовал, никакой речи и быть не могло. Закон? Ну, его, пожалуй, еще можно было как-то придерживаться даже в таких условиях.
Поправив воротничок на матросе, у которого была оторвана половина шеи, Салазар обратился к своей команде:
– В соответствии с законом нашего славного короля мы только что подвергли справедливому наказанию этот корабль, посмевший пересечь нам дорогу. За такое преступление ему вместе со всем экипажем только один путь – на морское дно!
Капитан Салазар взглянул на каменистый вход в Треугольник. Сколько лет уже они заперты на борту своей плавучей тюрьмы, подвешены между жизнью и смертью, сколько лет они ожидают избавления от мук, а оно все не наступает и не наступает! Но Салазар не терял надежды на то, что все когда-нибудь закончится, и старался поддерживать эту надежду в своих людях.
– Я уверяю вас, – продолжил он, – что наша верность непременно будет вознаграждена, и мы не остановимся, покуда не отомстим сполна!
На слова своего капитана экипаж откликнулся вялым « Ура! », и Салазар двинулся дальше, проверить, не остался ли в живых кто-нибудь из команды «Монарха». Нет, живых не осталось, по крайней мере, здесь, на палубе. Его парни, как всегда, потрудились на славу. На палубе в лужах крови лежали десятки убитых британцев. Заглянув через планширь, он увидел еще десятки трупов, плававших в холодной воде. И тишина, тишина... Даже звука шагов не слышно на густо политой кровью палубе.
А затем Салазар услышал крик.
Капитан резко повернул голову, прислушался. Крик доносился снизу. Спокойно перешагивая через трупы, Салазар направился к трапу, ведущему в трюм «Монарха», где находились камеры карцера, и начал спускаться по деревянным ступенькам. Члены экипажа потянулись вслед за своим капитаном, причем передвигались они, нужно заметить, весьма необычным образом. Приняв более привычный для них призрачный облик, матросы Салазара легко проходили сквозь деревянные переборки и настилы, другие влетали в трюм «Монарха» со стороны моря, заложив предварительно крутой вираж над водой. Снова послышался пронзительный крик.