Но туда все равно все ходили. Это место было особенно популярно летними ночами, когда компании подростков встречались там и устраивали вечеринки. Полицейские знали об этом, но пока ничего не предпринимали, потому что никто ни разу не пострадал.
Пока.
— Да, конечно, я подожду, — сказала Меган.
— Хорошо. Если я не вернусь через… — Я взглянула на экран украденного телефона, чтобы узнать время. — Сорок пять минут, можешь звать на помощь.
Она поморщилась.
— Сорок пять минут — это очень долго, Леке.
— Только на дорогу туда и обратно уйдет минут двадцать.
Она наклонилась через сиденье и обняла меня.
— Мне так жаль. Если бы я только послушала тебя, когда я была тебе нужна…
— Забудь об этом. Ты делала то, что считала правильным.
— Нет. Это просто отговорка, — сказала она. — А не настоящая причина. Мне просто было страшно. Я хотела быть в безопасности… и оградить от опасности всех остальных.
— Оградить всех от призраков? — Я хотела сказать, что никакому клубу такое не под силу. На земле слишком много призраков. И слишком много невезучих людей.
Она бросила на меня недоуменный взгляд.
— Нет… Я хотела оградить их от себя.
— Что? — Я откинулась на спинку сиденья и посмотрела на нее. — Ты никогда не была опасна.
Она покачала головой. Ее рот приоткрылся, как будто она хотела заговорить, но понадобилось еще несколько секунд для того, чтобы слова зазвучали.
— Я врала тебе, когда ты во мне нуждалась. Когда доверяла мне. И я пытала твою сестренку. Я могла убить тебя, Леке. После этого я никогда больше не смогу себе доверять.
— Меган, — произнесла я, — ты серьезно? Никто тебя в этом не обвиняет. Ты была одержима призраком.
— Но я помню, как делала все это. — Она шмыгнула носом, сдерживаясь, чтобы не заплакать. — Я хотела тебя убить.
— А я хотела убить всю свою семью. Во сне. Ножом для резки мяса.
Она растерянно хмыкнула.
— Это другое. Ты была не виновата.
— Ты тоже не виновата, так что перестань переживать. Я провела с тобой много времени и ни разу не волновалась за свою безопасность.
Вот почему она так сильно хотела быть частью «Светлого пути». Она не лицемерила. Она просто боялась, что по ее вине опять пострадают люди.
Это я могла понять очень хорошо.
— Я говорю серьезно, — проговорила я. — Прекрати переживать.
Она едва заметно кивнула, а потом взглянула на часы.
— Тебе пора идти.
— Ага, — сказала я и открыла дверцу.
— Леке, — произнесла Меган, когда я уже хотела захлопнуть дверь.
Я наклонилась и посмотрела на нее.
— Если ты не вернешься оттуда целой и невредимой… — Она криво мне улыбнулась. — Я тебя убью.
36
— В то, что я сейчас скажу, сложно поверить, — проговорила я. — Но если ты выслушаешь меня, я думаю, ты поймешь.
Я озвучила эти слова уже пять раз, но понимала, что даже после тысячи повторений мне все равно не станет легче сказать их Джареду в лицо.
Я прошла половину пути, останавливаясь отдохнуть каждые метров тридцать. Адреналин, на котором я функционировала, начал иссякать, и мои ноги стали превращаться в каменные глыбы. Особенно трудно было карабкаться вверх: некоторые ступеньки были в десяти метрах друг от друга. По таким лучше лазать любителям летних вечеринок, а не мне.
Но я знала, что справлюсь. В моей голове не стояло вопроса, смогу ли я добраться до вершины.
На подходе к площадке я встала на четвереньки и, как ребенок, поползла вверх по склону. Наконец я выбралась на широкое плато, с которого была видна расщелина каньона — где-то далеко внизу. Оказалось, что городские власти хотя бы установили на вершине ограждение: они знали, что подростки приходят сюда с алкоголем.
Джаред сидел на перилах, лицом ко мне.
За его спиной виднелись зубчатые складки каменистых стен, которые тянулись по обеим сторонам от тропы, а еще дальше раскинулся наш маленький Сюррей. Я могла различить школу, в которую меньше чем через час потянутся сотни детей, чтобы прожить еще один нормальный день своих нормальных жизней. Я могла различить здание, где работал папа, — самое высокое в городе, взмывающее вверх на целых семь этажей. В окнах последнего из них сейчас отражался ярко-оранжевый свет солнца.
Я давно сюда не поднималась. Вид был изумительный. Небо, уже почти весеннее, сражалось за то, чтобы снова обрести краски после безликой белизны зимы. Клочки розово-желтых облачков переплелись между собой и застыли длинными полосками над нашими головами. Небо за ними было бледно-фиолетовым.