— Но это ложь…
— Тогда ты умрешь! — рявкнул Ургант. Вадим отшатнулся и только сейчас обратил внимание на экран впереди перед зрительской трибуной. Тот показывал настоящее: он на месте ведущего, а Ургант как гость на диване. Блин, полный сюр!
— Умру? — по-дурацки спросил Вадим.
— Конечно! Никакие ярлыки Царя Царей не спасут, если он сам придет за тобой.
— И что же мне делать?
— Да живи же просто, дурак ты такой! Развлекайся! За тобой следит целый отдел! Ты в полной безопасности. Сможешь получить любую награду, Страна Ужасных Монстров даст, что угодно! Если уметь попросить. Ты и так в клетке, так пусть хотя бы она будет золотой!
Вадим задумался. Достал вейп из ящика. Ургант лег на диван и уткнулся в планшет. Прошло минут десять. Вадим созерцал себя с вейпом и Урганта на экране напротив.
— Ты это, погляди там, закончилось? — спросил Иван.
Вадим открыл «Макбук». Там Иван чего-то смеялся, а сам Вадим почему-то был в костюме пчелы. Заиграла музыка.
— У нас в гостях был Вадим Туманов! — сказал Ургант из компьютера, тут же настоящий подскочил с дивана. Поглядел на часы.
— Ого, что-то долго я сегодня, — сказал Иван. — Ты не против?
— Конечно, — ответил Вадим, поднимаясь с кресла ведущего. Ургант занял его место (вернее, свое) и деловито защелкал клавишами.
— Ладно, наше шоу закончено, всего доброго, — улыбнулся Иван. — Надеюсь, тебе понравилось. Хочешь сэлфи?
— Давай…
Они несколько раз сфотографировались, уже через пять минут снимки оказались в Инстаграме Вадима. Он покинул студию, а Иван вернулся на место ведущего. «Макбук» молчал. И показывал мужчину, очень похожего на Энтони Хопкинса.
— Всё хорошо? — спросил Ургант с надеждой.
— Да, — кивнул Дан. — Приятно иметь с тобой дело.
— Об этом точно никто не узнает? Эрв дает мне гарантии?
— Эрв дает только одну гарантию, — сказал Дан насмешливо. — Что вы все когда-нибудь умрете. А он нет.
Экран погас, на нём лого — повешенный в петле показывает Ивану фак. Ведущий сморщился, схлопнул ноут и пошел домой. Его рабочий день закончился.
6
Первая мысль Маши: «Вот это номер, я умерла и попала на небеса?». Она открыла глаза, ощущая небывалую легкость и ясность мышления, всё вокруг поразительно белое. Даже манипуляторы с ножами, окружающие стол, где она лежит, покрыты белой эмалью. Светильники на потолкуе белого цвета, сам потолок. Нет, не небеса.
Попыталась сесть — ничего не вышло. Привязана к столу бандажами. Оглядела себя голую. Странно, как будто грудь больше стала? Живот понятно, но груди еще рано расти. Что-то щелкнуло, замки на бандажах открылись, Маша села.
Да уж, точно на небеса не похоже. Какой-то невероятно крутой хирургический кабинет. Всё стерильно — это понятно, но, судя по количеству манипуляторов и инструмента, делали операции именно они и без помощи людей. Огромное зеркальное окно, видимо, зеркально только с этой стороны. Маша поглядела на себя и ахнула — в отражении не она.
Босые стопы опустились на гладкий полимерный пол. Чувствовала она себя почему-то особенно хорошо, хотя отражение в зеркале пугало. Во-первых, лысая. Во-вторых, лицо другое. Она подошла и увидела на коже лица тончайшие линии. Даже не шрамы, а будто кто-то карандашом провел, и на некоторое время кожа запомнила это. Но не только лицо. Маша всегда была довольно красива, но немного худовата, а тут грудь приобрела форму приличной дыни, а еще задница заметно увеличилась, но не в рыхлую сторону, а как бы округлилась. Под грудью нашлись два тонких шрама, на ягодицах их было гораздо больше. И беспокоила голова. Лысая, как колено, зато линий там провели очень много. Над черепушкой работали старательно. И кто? Странный мужик, похожий на мертвеца, который взорвал себе голову? Почему-то это не так взволновало. И вообще, Маша чувствовала себя очень спокойно. Указательный палец провел по лицу. Скулы стали шире, глаза теперь карие, нос приплюснут слегка — похожа на кошку. Очень эффектное лицо, если шрамы уйдут, смело можно констатировать: так красивее.
— Нравится? — сказал Эрв, заходя в разъехавшиеся, как в лифте, двери, подогнанные к стене так тщательно, и не догадаешься, что они там есть.
— А вы разве живы? — спросила Маша, но не сильно удивилась.
Это был и тот же мужчина, и немного иной. Этот тоже высокий, худой, одет в рабочую робу, на лбу защитные очки. Но лицо, конечно, приятней. Нет, тоже бледный и болезненный, но не труп ходячий. Мешки-синяки под глазами огромны, сами глаза блестят пьяным блеском, да и перегарчиком попахивает в стерильном воздухе этой операционной.