— Мой эмоциональный интеллект очень высок.
— Что значит «эмоциональный интеллект»? — спросил Никки.
— Это значит, что он так же хорошо разбирается в эмоциях, как и в книгах, — пояснила я.
— Так же, как высоки социальный интеллект и коммуникативная компетенция Аниты, когда она не настаивает на своем, и потрясает твоя физическая культура. Есть много способов быть умным, тогда как в школе твердую пятерку можно получить только одним.
Никки согласился попробовать с месяц в качестве эксперимента, а затем превратил это в постоянную практику. Трэвис помог Никки стать лучшим Рексом, понимание эмоционального фона помогало предупредить проблемы до того, как они перерастут в драку. Как вышибала, точно чувствующий момент, когда нужно вмешаться, пока все не вышло из-под контроля, а не тот, что вынужден дожидаться, когда начнут махать кулаками, чтобы понять, как решить проблему. В профилактическом обслуживании нуждаются не только машины.
Никки настоял, чтобы Трэвис впервые без него приехал и потренировался с нашими охранниками, потому что Никки не всегда мог находиться рядом с Трэвисом. А еще Никки доверился мне, что Трэвис ужасен в драке, по-настоящему ужасен. Я и забыла, что прошлая ночь была началом длинного уикенда тренировки нашего ученого льва.
Я согласилась, чтобы Трэвис и Магда стали моими соседями по койке. Трэвис мне нравился, как друг, да и возможность поговорить с Магдой о ее третировании Келли тоже была неплоха. Мне не стоило поднимать эту тему, но мне нужно лучше понимать Магду, если я хочу разобраться, зачем она вызывает Келли на бой, учитывая, что она с этого не получит ничего, не считая формального титула главной львицы. Возможно, для нее этого было и достаточно, и если так, то я не знаю, как это прекратить, но я надеялась получить более вескую причину. Если выдастся шанс поговорить с Трэвисом наедине, я спрошу его о Магде. Но я вдруг почувствовала себя такой уставшей, словно все навалилось разом.
Я снова смыла с себя в душе слизь оборотня и кровь. А доктор Лилиан повторно наложила повязку, потому что у меня не получилось сохранить ее сухой. Лилиан была так возмущена, словно я это специально сделала. Я сидела на краю кровати с перевязанным левым плечом и немного рукой, и все еще была обернута в полотенце после душа. Не знаю, то ли я просто не хотела снова идти по подземелью голышом, то ли так устала, что забыла оставить его в душе. Ну, хотя бы мои волосы не перепачкались на этот раз, поэтому сейчас не были влажными. Так спать на подушке будет гораздо удобнее, и когда я проснусь, они не застынут причудливо, как те кляксы из теста Роршаха.
Я услышала голоса, кто-то разговаривал, проходя мимо двоих охранников у моей двери. Брэм заложил меня Фредо, так что теперь за мной всюду таскались телохранители, по крайней мере сегодня. Раздался тихий стук, и одно только это дало мне понять, что это не Магда. Она стучится как коп, словно с ордером на руках: громко, властно, едва не вынося дверь. А на этот стук можно было не отвечать, и они просто уйдут. Это, вероятно, был Трэвис.
— Входи, — отозвалась я.
Трэвис выглянул из-за двери. Его короткие локоны казались темно-каштановыми, хотя обычно были русыми. А еще было похоже, что они немного отрасли, и только когда он вошел в комнату и закрыл за собой дверь, я поняла, что они были влажными, отчего казались темнее и распрямились, удлиняясь. Мои влажные и тяжелые волосы становились сантиметров на десять длиннее. Он был закутан в полотенце от подмышек до лодыжек, как и я, потому что мы были почти одного роста. Супер-большие полотенца на нас двоих выглядели как платья, а на Клаудии они должно быть прикрывали лишь самое необходимое.
— Жаль, что тебя ранили, — проговорил он.
— Мне тоже. Жаль, что мне пришлось отвлечь тебя от тренировки.
Вот тогда он улыбнулся.
— А мне нет, я их ненавижу.
— Ты начал обзаводиться кое-каким мышечным рельефом, — отметила я и хотела было указать на его руки, но замерла на середине движения, потому что забылась и попыталась поднять левую руку.
— Да, и если бы женщины, с которыми я бы хотел встречаться, были того же типа, это было бы здорово, но их больше впечатлили сонеты Шекспира, что я могу нашептывать по памяти им на ушко.
Я одарила его взглядом.
— Скажи мне, что шутишь.
— Ты никогда не встречалась с кем-то, кого интересовала литература?
— Думаю встречалась, но могу ошибаться, потому что мне кажется, если бы я начала нашептывать под одеялом сонеты, они бы хохотали надо мной.
— Ты лучше знаешь свое окружение, — сказал он. — Мое любит поэзию.