— Пожалуйста, — повторила она. Жан-Клод все еще касался самого края ее подбородка кончиками пальцев, а девушка, не в силах сопротивляться, уже начала открывать глаза. Я вспомнила, как и мне когда-то так же хотелось взглянуть в лицо обладателю этого голоса, и как страшно мне было это сделать.
И тут до меня дошло, что я впервые вижу его флиртующим с другой девушкой, и это так сильно напомнило мне, как он вел себя со мной много лет назад. Я видела его с другими сексуальными партнерами, и он со всеми вел себя по-разному, по-особенному, но ни с кем так же, как со мной. Я была особенной для него, как и он для меня. То, как Лита открыла глаза, подобно птице, наблюдающей за змеей, заставило меня задуматься, не смотрела ли я на него также, когда еще сопротивлялась желанию отдаться ему.
— Твои слова бесстрашны, ma souris, в отличии от тебя самой.
Я видела, как она сопротивляется, как пытается оторваться от его пристального взгляда, как подняла руки, но они так и зависли в воздухе, словно она забыла, что собиралась сделать.
Никки подошел ко мне, и я потянулась взять его за руку, потому что никогда еще не видела Жан-Клода таким с кем-то из нашей охраны. Мне это не понравилось, и Никки понял это.
Жан-Клод отступил от Литы, а она осталась стоять как вкопанная, продолжая таращиться в то место, где было его лицо. Ее расслабленное и пустое лицо словно ждало приказов.
— Как я и предполагал, — сказал он своим обычным голосом.
— И что же ты предполагал? — спросила я.
— Я не пытался ее околдовать, ma petite. Я не воспользовался силой, она из категории оборотней, которые не нуждаются в принуждении. Тем не менее, она очарована и ждет любых моих действий.
— Так это была проверка? — спросила я, сжимая руку Никки.
— Oui.
Я, должно быть, нахмурилась, так как он склонил голову, изучая меня.
— Ты расстроена. Я вошел в комнату и обнаружил, как ты держишь пистолет у ее головы и угрожаешь убить ее. И все же мое воздействие на нее тебя расстраивает, почему?
— Почти так же ты вел себя со мной в самом начале, когда пытался соблазнить меня, а я сопротивлялась.
— Это игра для меня, ma petite, или было когда-то. Когда мы с тобой начали этот танец, я и мечтать не мог, что ты станешь частью моей жизни, моей любовью, моей королевой, — он подошел ко мне, оставив Литу в ожидании продолжения. Подошел так, словно она для него ничего не значила.
— Ты собиралась вышибить ей мозги, Анита, — напомнил Никки.
— Возможно, — ответила я, и это прозвучало стервозно даже для меня.
— В чем дело, ma petite? — спросил Жан-Клод
— Тебе словно вообще плевать на Литу… И ты только что применил к ней сильный вампирский фокус.
— Ты же знаешь, что это мой не самый «сильный вампирский фокус», это игра, и я должен был узнать, возросла ли моя сила. Девушка, которую ты грозилась убить, казалась удачным вариантом, но теперь я вижу, что ошибся.
— Так ты просто играл со мной в начале? — спросила я.
— Видишь ли, ты в начале была бросающим вызов искушением, тогда как я для тебя всего лишь привлекательным раздражителем, — он остановился прямо передо мной, а так как я все еще держала Никки за руку, то перед нами обоими. — Твоя неприступность заинтриговала меня, а затем ко мне начала взывать и твоя сила, — он потянулся к моей руке, и я позволила взять ее, но не сжала его ладонь в ответ. — И в конце концов все в тебе полностью завладело мной, — он поднял мою руку и поцеловал костяшки пальцев.
Полагаю, я смотрела на него осуждающе.
Он выпрямился, по-прежнему свободно держа мою руку.
— Ma petite, эта ревность так не свойственна тебе, особенно из-за такого пустяка.
— Ты прав, — кивнула я. — Просто я не поняла, что сначала это соблазнение на самом деле было для тебя игрой. То есть я знала это, но если это имеет значение, для меня это не было игрой.
— Разве это не было игрой для нас обоих? Старой, доброй игрой, где мужчина добивается расположения женщины, избегающей его внимания.
Обдумав это, я покачала головой:
— Тогда я не знала, что это игра.
— Возможно современные люди не говорят об этом так открыто, но это старинная игра в «догони и поймай». В отношениях всегда есть тот, кто начинает охотиться за сердцем другого, который в свою очередь должен решить, желает ли он быть легко пойман или неспешно с усилием, — сказал он с улыбкой.