-Они все-таки шли сюда… – стадо мертвецов, тихо стонущих, валящихся с ног, двигалось по центральной улице тихого городка. Одежда на мертвецах была, кажется, мокрой и влажной, повествуя о том, что они шли из места, где недавно был дождь. – Возвращаемся!
***
Дверь занятого дома распахнулась быстро и резко, заставляя всех подскочить со своих мест, понимая, что что-то стряслось. Однако, в действительности, никто не откликнулся на появление Дарлин и Гилсона: комнаты были пусты.
Джоунс была готова ударить себя по голове, понимая, что группа Блэр, ушедшая в сторону, противоположную той, откуда шли мертвецы, может оказаться в ужасном положении, когда решит вернуться. Но Леонарда беспокоила больше тишина: в своих друзей и их силы он верил, знал, что они успеют спрятаться.
Поддаваясь настороженности парня, Дарлин прислушалась к обстановке, вспоминая, что здесь должны были остаться Бонни с беременной женщиной и детьми. Однако никто не торопился спускаться вниз. Когда вернувшиеся раньше, чем рассчитывали, Джоунс и Гилсон тихо и осторожно поднимались по лестнице, медленный стук раздался в последней комнате по коридору.
Дарлин хотела было ускориться, когда Леонард остановился у распахнутой двери. Среди горы вещей в открытом стенном шкафу напротив выхода сидел Марко, поджав под себя колени, лицом уткнувшись в собственные руки, сжимающие Тони. Старший ребенок трясся и порой дергался, а малыш, ничего, кажется, не понимающий, руками хватался за свисающие с вешалок концы брюк.
Дарлин лишь переглянулась с Гилсоном, когда из последней комнаты вновь раздался стук. Словно услышав этот медлительный звук и тихие шаги, Марко громче всхлипнул, после и вовсе пытаясь зажать уши, мотая головой в разные стороны. Он в упор не замечал появившихся Леонарда и Дарлин.
Оставляя детей на попечение Джоунс, парень поторопился в сторону закрытой двери, соблюдая, однако, тишину. Стоило девушке позвать мальчишку, испуганного и подрагивающего, как тот, резко подняв голову, бросился к ней, после цепляясь, как за спасительный круг. Дарлин не ожидала чего-то подобного, но лишь прижала к себе детей, еле улыбаясь, когда Тони схватил ее прядку вьющихся волос. В какой-то из этих моментов Марко, кажется, единственный кто все понимал, позволил себе разрыдаться в голос, свободной рукой цепляясь за кофту Джоунс.
-Марко, где Бонни? – девушка не понимала, что произошло и что происходит, но упорно поглаживала теперь застывшего ребенка по густым волосам. Младший брат Джина же не отвечал, лишь через пару секунд посмотрел на Джоунс затравленным взглядом, полным отчаяния и усталости, а после и вовсе отпрянул, отходя в сторону и опуская голову вниз.
-Она…там. – мальчишка указал в сторону соседней комнаты, где недавно кто-то стучал и медленно ходил. Мысль о том, что Бонни накричала на Марко, заставляя того обидеться и искать успокоение в молчаливом Тони, исчезла в один момент.
-Не может… это … Господи, нет! –паренек с темным волосом лишь сильнее прижал к себе малыша, когда Дарлин покинула комнату и влетела в соседнюю через уже распахнутую дверь. Не понимая до конца, что происходит, чувствуя, что тело двигается само, Джоунс схватила за плечи беременную женщину, оттаскивая ту от Леонарда, которая по инерции повалилась на пол, головой ударяясь о спинку широкой кровати. Гилсон же, понявший все, только увидев дрожащего Марко, тут же обезвредил руки Лили, кивком головы указывая куда-то за кровать, словно говоря, чтобы Дарлин завершила начатое.
Девушка не осознавала всего, даже не понимала, что случилось с Лили, но теперь ужаснулась. Она стояла какое-то время на одном месте, чувствуя вокруг себя плотность воздуха, а после, даже не кивнув, прошла вперед, опускаясь на одно колено.
-Прости, мне так жаль…
***
-Твою же мать… - мы шагали очень быстро, порой попросту срываясь на бег. Нас подгонял не только ветер, но и зловоние, распространяющееся по пустому городу с завидной скоростью. Словно услышав приближение своих сородичей, мертвецы, что скрывались в подвалах, кустах и среди куч мусора, начали подниматься, все чаще теперь появляясь на нашем пути.
Большинство вещей, пользы от которых было не столь много, осталось в том же доме, где пришлось бросить обратившуюся Лили, которая после забрала с собой и Бонни… У нас не было времени, чтобы просто похоронить их тела, придать земле, мы были вынуждены бежать, забывая о простейшей церемонии прощания.
Тони теперь кричал так, что Вэл порой приходилось зажимать ему рот рукой. Он почти раздирал собственное горло криком, призывая к нам мертвецов, указывая им путь. Мы просто бежали и, вероятно, кто-то из нас плакал, только не было времени, чтобы обращать на это внимание. Мы снова могли умереть в любой момент.
Наша группа, отошедшая не так далеко из-за Джина, не успела даже вернуться к дому, где мы остановились, -не дойдя до крыльца, мы рванули с места. Только встретив Леонарда и Дарлин, которые дожидались нас посреди улицы, мы узнали, что произошло. Джин тогда еле сдержал слезы счастья, понимая, что и его брат мог погибнуть. А Тони все продолжал орать, вероятно, осознавая, что девушка, заменившая ему семью, не бежит рядом: он не чувствовал ее нежных рук, не слышал ее успокаивающего голоса, не видел своими глазами и только знал, что больше всего этого не будет.
Леонард имел сейчас право упрекнуть нас всех, говоря, что ведь он предупреждал о подобном, но парень был выше всего этого, да и никто не мог предположить именно такого исхода. Мы думали, что состояние Лили – простое осложнение, но так уж получилось…
-Куда мы теперь бежим? – почти срываясь на крик, раздраженная Бенсон пыталась хоть как-то успокоить смуглого мальчишку, покрасневшего от крика. Казалось, она сейчас же бросит его на землю или вовсе задушит. Вэл старалась не думать о том, что произошло с Лили.
Никто не знал, куда, и только Дарлин бросила взгляд на Леонарда.
-В Чикаго. – голос Гилсона послужил для меня нокаутом, полнейшим уничтожением и испепелением чувств и мыслей.
-Да вы, блядь, ебанулись в край!.. – мы вновь могли начать спорить, продолжая бежать, если бы не протяжный крик незнакомого голоса.
-Бонни!- кажется, это было первым словом смуглого ребенка, окончательно потерявшего надежду.
***
Только когда первый снег посыпался с неба, заменяя собой дождь, а слабый иней виднелся у краев воды и на траве, мы добрались до разрушенного порта в Чикаго. Путешествие это вызвало множество воспоминаний.
Завывающий ветер блуждал по дороге, порой отражаясь от металлических контейнеров, и тихие скрипы и стоны ржавеющих кораблей заполняли мертвую тишину причала.
Место это было таким же, каким я запомнила его в последние мгновения, сидя за спиной Крайтона,- только жар пламени исчез. Здесь все пустовало, а ворота оказались полностью разрушенными и лежали искорёженными пламенем металлическими листами на дороге. Белые линии, когда-то разделяющие дорогу на полосы, стерлись или же окрасились в засохший алый.
Только редкие твари блуждали по спаленным развалинам, порой сваливаясь в озеро Мичиган, идя на зов стонущего ветра. Дрожь проходила по телу, заставляя невольно дергаться.
Казалось, никто не возвращался сюда или просто проходил мимо, понимая, что это гиблое место: амбары сложились карточными домиками, а обглоданные кости порой попадались на пути. Среди падающих снежинок порт казался ужасно черным от сажи и углей. Смертью пахло повсюду.
Когда мы проходили через каменное здание, служившее когда-то домом Николаса, то заметили лишь ошмётки тел, да черные от пожара камни стен. Проходя по одному из темных коридоров, нам пришлось остановиться и долго стоять, смотря на тело Эммы Хэйз, обратившейся в мертвеца. Вероятно, Крайтон не добрался до порта…
Силуэт мертвеца со светлым когда-то волосом выхватил из темноты тоннеля свет фонарика. Кажется, бывшая возлюбленная Тэда долго пребывала в мертвом забытье, пока мы не нарушили тишину ее существования своим появлением. Однако, даже если бы она захотела, далеко бы не ушла – я собственными руками избавила ее от мучений, которых она даже не чувствовала, словно исполняя свой долг перед Крайтоном.