— Правильно ли я понимаю, что вы предлагаете нам отведать человечины? — с осторожной надеждой уточнил месье Бонишон.
— Угу, — ответил мистер Норберт, отправляя в рот очередную ложку буйабеса. — Ибо после всего, что мы отведывали, единственные достойные нашего внимания блюда могут получиться только из неё.
— А почему бы и нет, — месье Бонишон постарался скрыть свои подлинные чувства. — Однако куда же нам следует поехать за этим деликатесом? — Надежда в голосе месье Бонишона сменилась озабоченностью. — В гости к пигмеям я не хочу, ибо боязнь подцепить какую-нибудь тропическую дрянь вроде лоа-лоа наверняка отобьёт мне весь аппетит...
— Кухне африканских дикарей мы непременно воздадим должное, но как-нибудь в другой раз. — Мистер Норберт промокнул губы салфеткой и пристально посмотрел на месье Бонишона. — Вы знаете что-нибудь о лестригонах?
— Вот же странный вопрос! — отметил месье Бонишон. — Любой читатель Гомера ответит вам, что лестригонами звались великаны, которые сожрали нескольких спутников Одиссея и чуть не погубили его самого.
— Я так и думал, — кивнул мистер Норберт. — Что же, в любом старом эпосе найдётся крупица исторической правды, и некоторые сведения великого слепца о лестригонах вполне верны... Это племя действительно когда-то жило в городе Ламос, что находился в краю коротких ночей, то бишь где-то на севере, однако же рост самого высокого лестригона — их царя Антифата — лишь слегка превышал два метра.
— Всего-то? Впрочем, из него вышел бы недурной баскетболист, — скептически хмыкнул месье Бонишон. — Но если они не были такими уж гигантами, как же тогда они кидали огромные камни в одиссеевы корабли?
— С помощью метательных машин, разумеется, — пояснил мистер Норберт, — поставленных специально для того, чтобы топить опрометчиво приблизившиеся к берегу суда. Лестригоны издревле жили разбоем, причём интересовались не только грузом, но и телами погибших мореплавателей — и рабы, вылавливающие трупы, постоянно дрались друг с другом из-за своей жуткой добычи, ведь если улов оказывался скудным или его вовсе не было, в пищу шёл сам ловец.
— Значит, людоедами лестригоны всё-таки были? — обрадовался месье Бонишон.
— Да, причём не по своей воле, — вздохнул мистер Норберт, — а насколько я могу судить, из-за какого-то наследственного заболевания, вызывающего патологическую тягу к человеческой плоти. Вероятно, современная наука могла бы излечить лестригонов от антропофагии, однако врачам они показываться не спешат, вполне резонно опасаясь угодить не в больницу, а в тюрьму... Я забыл вам сказать, — добавил он, с удовольствием глядя на удивлённое лицо месье Бонишона, — что лестригоны существуют и по сей день, проживая среди нас и питаясь нами же. Причём ныне их число достаточно велико для того, чтобы ежегодно во Франции пропадали без вести сотни людей.
— И вам, конечно, удалось свести с этим племенем знакомство, — месье Бонишон недоверчиво прищурился, заподозрив наконец, что мистер Норберт его дурачит.
— Более того, — ухмыльнулся тот, сделавшись особенно похожим на хищную рыбину, — я выведал адрес подпольного заведения, где местные лестригоны предаются антропофагии, почти уже договорился с его владельцем и вот предлагаю вам нанести туда визит.
— Когда? — хрипло поинтересовался месье Бонишон, всё ещё не веря своим ушам.
— Вероятно, завтрашним же вечером, — спокойно ответил мистер Норберт. — Если только утром вы дадите мне денег, чтобы я смог оплатить и наш временный пропуск в мир людоедов, и, самое главное, нашу безопасность там.
Сумма, названная им, была столь велика, что сомнения месье Бонишона вспыхнули с новой силой. Мистер Норберт прочёл это по его лицу и нахмурился:
— Скажите, дружище, давал ли я вам за все годы нашей дружбы хоть один повод усомниться в моей честности?
— Никогда! — тотчас признал месье Бонишон.
Тем не менее весь следующий день он провёл как на иголках.
— Сбежал в свою чёртову Америку!.. — взволнованно бормотал он, поглядывая то на часы, то в окно. — Этот пройдоха наверняка уже давно планировал воротиться на родину, да только не хотел оказаться там без средств к существованию, и вот выдумал-таки, как напоследок обвести меня вокруг пальца!..
Почти ровно в полночь раздался телефонный звонок.
— Запоминайте, — усталый голос мистера Норберта трижды продиктовал адрес. — Добираться советую на такси, ибо ваша машина чересчур приметна...
Чувствуя себя персонажем шпионского фильма, месье Бонишон подчинился — и через двадцать минут чёрный автомобиль с белой коробочкой на крыше уже вёз его из пригорода в северный район Парижа, куда месье Бонишон при любых других обстоятельствах едва ли отважился бы сунуться даже при свете дня.