В противоположность этому Лето чувствовал в себе чистое движение сущности. Он был оболочкой, собирающей бесконечное множество измерений и, поскольку охватывал их взглядом, мог принимать ужасные решения.
Как делал мой отец.
— Ты должен это съесть, — настаивала Сабиха, все больше и больше раздражаясь.
Теперь Лето видел все свои нити и понимал, какой из них надо следовать. Моя кожа больше не принадлежит мне. Он встал и завернулся в накидку. От соприкосновения одежды телом, не прикрытым защитным костюмом, возникло странное ощущение. Босые ступни ощущали шероховатость пола, сплетенного из пряных волокон, между которыми застряли песчинки.
— Что ты делаешь? — спросила Сабиха.
— Здесь очень плохой воздух. Я хочу прогуляться.
— Ты не сможешь убежать, — сказала она. — В устье каждого каньона сидит червь. Если ты минуешь канал, то черви учуют тебя по влажности. Эти черви очень бдительны, не то что Пустынные черви. Кроме того… — какой злорадный у нее тон! — … у тебя нет защитного костюма,
— Тогда что ты так волнуешься? — спросил он, удивляясь тому, что мог вызвать у нее такую живую реакцию.
— Потому что ты не ешь.
— А ты за это будешь наказана?
— Да!
— Но я уже и так перенасыщен Пряностью, — сказал он. — Каждый момент передо мной возникают видения.
Босой ногой он указал на чашу.
— Вылей это в песок. Кто узнает?
— Они следят, — прошептала Сабиха.
Лето покачал головой, изгоняя из своих видений эту женщину и чувствуя, как его охватывает чувство полной свободы. Нет нужды убивать эту бедную пешку. Она танцует под чужую музыку, не зная даже движений танца и веря, что может в какой-то мере разделить власть алчных пиратов Шулоха и Якуруту. Лето подошел к двери и взялся за занавеску.
— Когда придет Мюриз, — сказала она, — он очень рассердится из-за…
— Этот Мюриз — торговец пустотой, — отозвался Лето. — Моя тетка высосала из него все, что могла.
Она поднялась на ноги.
— Я пойду вместе с тобой.
Он подумал: Она помнит, как я сбежал от нее. Сейчас она чувствует, что может и на этот раз не удержать меня. Все ее видения смешались в ее мозгу. Но она не будет прислушиваться к этим видениям. Она, должно быть, думает: «Как он сможет обмануть сторожевого червя в каньоне? Как он выживет в Танзеруфте без защитного костюма и фримпакета?»
— Я должен идти один, чтобы спокойно посоветоваться со своими видениями, — сказал он. — Ты останешься здесь.
— Куда ты пойдешь?
— К каналу.
— По ночам песчаные форели выходят оттуда стаями.
— Они не съедят меня.
— Иногда прямо к воде спускается червь, — сказала девушка. — Если ты захочешь пересечь канал… — Она замолчала, стараясь придать своему голосу угрожающие нотки.
— Как я смогу оседлать червя без крюков? — спросил Лето, думая, может ли она сохранять хотя бы осколки своих видений.
— Ты поешь, когда вернешься? — спросила Сабиха, снова опускаясь на корточки возле чаши и помешав ее содержимое лопаткой.
— Всему свое время, — сказал он, зная, что она не сможет распознать, когда он незаметно использует Голос для того, чтобы вложить свои желания в ее решения.
— Мюриз придет и посмотрит, были ли у тебя видения, — предупредила она Лето.
— С Мюризом я разберусь сам, — сказал он, видя, как тяжелы и замедленны стали ее движения. Он руководил ее поведением, следуя фрименскому ритму жизни. Известно, что фримены очень активны на рассвете, но с наступлением ночи ими овладевает какая-то меланхолия и сонливость. Сабиха была уже готова уснуть и видеть сны.
Лето вышел из хижины.
Небо было усеяно сверкающими звездами, и Лето в их свете ясно видел очертания утеса, окружающего поселок. Он направился к пальмам, растущим на берегу канала.
Лето долго крался вдоль края канала, слушая шуршание песка в каньоне. Это маленький червь, судя по звуку. Именно по размеру его и выбрали, подумал Лето. Маленького червя легче транспортировать. Он подумал о том, как ловят червей, Охотники усыпляют их водяными брызгами, используя при этом древний фрименский способ ловли червей для оргий с трансформационными ритуалами. Но этого червя не убьют, погружая его в воду. Лайнер Гильдии отвезет его какому-нибудь самонадеянному покупателю, который отвезет червя в свою Пустыню, которая, без сомнения, окажется для червя слишком влажной. Очень немногие инопланетные жители понимают, какое иссушающее действие оказали на Арракис песчаные форели. Оказывали. Потому что теперь даже в Танзеруфте влажность воздуха гораздо выше, чем она была тогда, когда червей топили в ритуальных фрименских цистернах.