Эри, сидящая на приоткрытом окне, тихо чирикнула, заметив шевеление русалки.
– Доброе утро, Эри, – хриплым голосом сказала Амэя.
Птичка склонила голову набок. Амэя улыбнулась. И потянулась сладко. Давно она так хорошо не спала.
Кровать, в которой она ночевала с самого детства, казалась очень притягательной. Вставать не хотелось. Такой прелестный день за окном, такой прелестный сон ей снился. Будто она еще ребенок. И гуляет с Хьюго в лесу, собирая ягоды. Они беззаботно, весело хохотали и пели песни. А пчелы летали над ними, жужжали в такт мелодиям.
Но, вопреки своим ленивым желаниям, Амэя поднялась с кровати. И, не одевшись, направилась умываться. По дому разносились запахи, из-за которых во рту скапливалась слюна. Мама готовила что-то вкусное. Амэя принюхалась. Кажется, это блины, а еще пирожки с яблоком.
Амэя быстро умылась, оделась, и побежала к матери в кухню. Авон стояла у печи и доставала из нее румяные пирожки.
– Мама! – воскликнула Амэя.
Авон обернулась с ласковой улыбкой:
– Проснулась? Садись скорей за стол.
Утро было прекрасное. И день обещал быть таким же. Амэя, радостная, возвращалась в дом к русалкам. Она предвкушала их веселый щебет и даже не вспомнила об Убийце и его корабле. Не вспомнила, пока шла. Но вспомнила, едва ступила за порог дома. Ее встретили мрачные лица русалок. Сердце царицы пропустило удар.
– Что случилось?
– Ренита пропала.
– Как?!
– Полагаем, сбежала, – доложила Авила.
– Куда?!
– К Убийце, вероятно, – мрачно сообщила Сильвия, скрестив руки на груди. – Она же рассказала вчера, что чувствует свою мать там. Дурочка...
Корнелиа не согласилась:
– Я бы тоже так сделала.
– Надо поступать по-умному! Сейчас и матери ее плохо, и самой Рените... Что делать, что делать?!
Сильвия была на панике. Она нервно наглаживала собранные в косу темные волосы. Амэя впервые видела эту эмоцию на ее благородном лице.
– Я пойду на корабль, – решила Амэя.
– Не дури, царица, – не согласилась Авила. – Тогда пропадешь и ты.
– Надо что-то решать!
– Мы бессильны против Убийцы.
– Я спасу всех! Как и раньше...
Авила тяжко вздохнула. Опять царица завела ту же шарманку... Спасет! Как же! Ни грамма русальей силы! Ни желания мстить, ведь все ее убийцы мертвы.
– Царица, хватит, – твердо отрезала Авила. – Я понимаю твое желание помочь нам. Но твоя пропажа или того хуже, смерть, не поможет нам.
– Но...
– Никаких но. Нужно придумать план. Мы не можем рисковать собой и уж тем более тобой. Нас итак мало. Убийца серьезно проредил наши ряды.
Русалки были согласны с Авилой. Амэя нет, но все же не решилась идти против всех. По крайней мере, на виду. Ну и какая она царица? Ее слово даже не учитывается. Все решает масса.
К вечеру Амэя совсем не знала, куда себя деть. Она думала о русалках на корабле, о своей должности царицы. Ну как она может просто ждать? И чего ждать? Вдруг способности никогда не проснутся? Тогда русалки просто сгинут, а она даже не попытается им помочь. Это невозможно!
Когда русалки в очередной раз собрались вечером в тронном зале, Амэя просто ушла. Ушла из дома к берегу. И стала наблюдать за черным кораблем. Он стоял на том же месте, что и был.
Ветер развевал Амэе волосы и синий подол юбки. Она вздохнула, почувствовав, как от волнения участилось сердцебиение.
Небо стремительно темнело. Запахло мокрой землей. Видимо, скоро пойдет дождь.
Амэя выдохнула. Скинула с ног обувь и ступила в воду. Приятную, ласковую, несмотря на сильные волны. Море всегда любит свою русалку. Оно всегда радуется, когда русалка падает в его объятия. Особенно царица.
В руках русалки была тиара, которую ей подарили на день рождения. Она ее почти не надевала, лишь любовалась. Но сейчас... сейчас она должна показать, что не простая русалка. Она – царица!
Нырнув, Амэя поплыла к кораблю. Что ее ждет? Вдруг ее заточат, как и других русалок? Вдруг ее убьют, понадеявшись, что после смерти царицы завеса Марэ спадет?