Амэя гнала от себя эти мысли. Она хотела спасти русалок. Долой сомнения! С этим убийцей, жестоким и безжалостным, нужно вести себя твердо и не показывать страха. И особенно – не признаваться в своей слабости. В том, что у нее совсем нет чар.
Какого же было удивление матросов, когда на борт начала залезать светловолосая девчонка. Они не сразу поняли, что это русалка, потому что от ее вида их не пробирало, как от других русалок. Она была красива и притягательна, но как-то по-обычному. Никакого безумия не возникало, когда матросы глядели на нее.
Амэе было трудно забираться на борт. Она цеплялась когтями за деревянные бока корабля и ползла вверх. Это было тяжело. Всё-таки когти русалки не предназначены для таких занятий.
Она перевалилась через борт и упала на пол. Матросы с любопытством глядели на нее. Никакого страха. Ну, и она поглядела на них в ответ.
– Надо же, сама пришла! – воскликнул полностью лысый матрос.
– Зовите мне капитана, – сказала Амэя, старательно копируя приказные интонации Сильвии.
– Зачем? Мы и без его ведома тебя к другим отправим. С одной сегодня это сделали.
Матросы засмеялись. Амэя грациозно поднялась на ноги. Подол платья прилепился к ее ногам. Но Амэя это проигнорировала, продолжая высокомерно взирать на матросов. Такой взгляд даже Сильвия себе не позволяла. А ей вот нужно. Нужно на них давить авторитетом, который, увы, отсутствует.
– Ладно, иди за капитаном, – поморщившись, сказал один из самых взрослых матросов лысому. – Раз уж сама царица к нам пожаловала.
И интонации были вовсе не язвительные. Он просто назвал Амэю царицей, признавая ее титул. Не иронизируя. Амэя едва не вздрогнула, когда услышала эту фразу. Но удержалась. Еще больше выпрямилась и буровила взглядом оставшуюся троицу, окружившую ее.
Улисс не обрадовался, когда в его каюту стал ломиться Грег, один из самых наглых матросов. Он потирал виски, страдая от жуткой головной боли.
– Ну чего, ну чего? – промычал Улисс, ведь Грег стал стучать в дверь еще сильнее.
– Там русалка!
– Что «русалка»?
– Пришла, вся такая с тиарой. Говорит, зовите капитана!
Улисс выругался. Не ждал он сегодня царицу. Да и вообще сомневался, что она придет, раз не пришла за все эти дни.
Встав со стула, капитан направился к двери. Виски прострелила сильная боль. Нет, это становится невыносимо.
Грег привел Улисса к царице. И Улисс, страдающий от боли, смотрел вниз, на палубу, пока шел. Ему казалось, что так становилось чуток легче. Но когда Грег замер, капитану пришлось поднять голову. И он увидел ее... Самое прекрасное в мире существо. Ее нежный облик был настолько неземным, что Улисс утонул в ее черно-лиловых глазах. Головная боль стала отступать.
Она глядела на него прямо, вся мокрая. Платье прилипало к ней и, похоже, доставляло дискомфорт. Волосы, вьющиеся и потемневшие, не разлетались от ветра. И Улисс вдруг подумал:
– Вы не заболеете? Может, вам принести одеяло?
Царица удивленно вскинула брови. Матросы тоже. Впервые капитан проявлял любезность к русалке.
– Благодарю, но не стоит. Я пришла не за этим.
Ее голос... Ее голос обволакивал. Мягкий и теплый, словно летнее море ближе к берегу. Перед лицом Улисса сразу пронеслись воспоминания о его детстве. Как они с мамой, пока папа уезжал по делам, приходили к морю. Оно было холодным и неприветливым, но из-за голоса русалки он вспомнил один день, когда оно стало словно парное молоко. Тогда выходило редкое для Морских владений солнце. На целых два дня! Морской запах рядом с царицей был иным. Более ярким. И сводящим с ума.
– Где мои русалки? – сказала она. – Я знаю, что вы их еще не убили.
Убили? Улисс слабо понимал, о чем она, одурманенный.
– Они в трюме, – поведал капитан. – Меня зовут Улисс...
Он едва не добавил «прекрасная дева», но одёрнул себя. Это все чары! Гадкие русальи чары!
– Я... Мне нужно с вами поговорить.
– Говорите, – разрешила Амэя.
Улисс поморщился, оглядев матросов. Смотрели они на него очень подозрительно.
– Наедине.
– Но капитан, вдруг она нападёт на вас?
Это прелестное создание? Глупости!