– Полагаю, через месяцев семь-восемь, – хохотнул Хьюго. – Что повитуха говорила?
– А что она скажет? Сказала, беременность есть, и все. Наказала позвать ее, как я рожать начну.
***
– Как давно я вас не видел, – с необъяснимым для Амэи трепетом сказал ей Улисс, едва она забралась к нему на корабль.
Она специально не приходила к нему. Потому что так посоветовала сделать Авила. Она сказала, что влюбленный пират станет сохнуть от тоски, и, едва увидит ее, от счастья может освободить русалок, если Амэя попросит. Царица сомневалась в этом плане, но стоило попробовать.
– А что, скучали? – поинтересовалась Амэя.
К ее изумлению, щеки Улисса порозовели, что было не в первый раз, но удивляло как в первый. Это было почти незаметно на его загорелой коже, но зоркий глаз русалки заприметил. Капитан стал выглядеть еще юнее.
– Я пришла сказать, что ваша русалка так и не нашлась.
– Жаль.
Амэя прищурилась, потому что грустным Улисс совсем не выглядел. Он сказал это слово быстро, будто бы так надо, а не потому, что он правда так думает. Неужто Авила права, и он согласится отпустить русалок?!
– Может, все же отпустите моих девочек? А как я найду вам нужную русалку, сразу отдам ее.
Улисс вскинулся. Амэя сжала руки в кулаки, потому что лихорадочно блестящие глаза капитана говорили ей: «Я согласен!» Но рано она обрадовалась. Капитан вяло отрицательно покачал головой. Она разочарованно вздохнула.
– Уговор есть уговор, Амэя.
Если бы Улисс честно признался себе, он бы сказал, что хотел избавиться от русалок, потому что из-за них жутко раскалывалась голова. Он каждый день засыпал и просыпался с тупой ноющей болью, которая никак не проходила. Ничего не помогало! Лишь присутствие Амэи... Едва она начала приближаться к кораблю, Улисс почувствовал в голове невероятную легкость. Боль исчезла. Он тогда сидел в каюте. И, поняв, что боль пропала, выбежал под открытое небо и стал ждать. Он не замечал, как смотрят на него матросы и Ливия, которые наблюдали его побег из каюты. Кто глядел с жалостью, кто с презрением. Уважение к капитану стремительно таяло.
– Ну тогда я пойду.
– Постойте! – воскликнул Улисс.
Амэя вопросительно приподняла брови. А у Улисса все внутри сжалось от этого. Он почувствовал себя жалким. Эта русалка... она превратила его в медузу, выброшенную на берег. Он расплывался как желе и перед ней, и без нее.
– Нет, – пробормотал капитан. – Ничего, идите, куда хотели.
– Странный вы.
Улисс нашелся:
– Я... Я просто устал стоять у берега. Хочу в путь.
– Так кто вам мешает? Отдайте русалок, и идите, куда хотите.
Сердце Улисса недовольно и испуганно забилось. Уйти? И оставить тут Амэю? Он не хотел ее покидать. И это осознание ударило гораздо больнее, чем осознание, что он до сих пор не нашел нужную русалку.
– Ну уж нет.
– Вас не поймешь.
Амэя вспомнила, как на днях Херта жаловалась, что хотела бы с Лео уехать с Марэ, но они боятся пиратов. Царица подняла взор на собранный парус. Опустила на Улисса, глядевшего на нее глазами побитого щенка.
– Говорите, в путь хотите?.. У меня есть друзья, которым нужно на другой остров. Не подбросите их? Заодно и развеетесь. Думаю, пираты ваш корабль тронуть не посмеют.
– Еще бы они посмели! – самодовольно фыркнул Улисс, а потом очнулся. – Друзей? Отвезти? Мы не пассажирское судно.
Амэя не стала спрашивать, что тогда на корабле делает художник. Она лишь пожала плечами:
– Ну как хотите.
И отвернулась, намереваясь прыгнуть в воду.
– Постойте! – вновь возопил Улисс.
Амэя едва не закатила глаза, но все же проконтролировала нейтральное выражение лица.
– В чем дело? – строго уточнила она.
Улисс ответил:
– Если вы в пути будете искать нужную мне русалку, я готов отвезти ваших друзей, куда вам надо.
«Вот прицепился к этой несчастной русалке!» – недовольно подумала Амэя, а Улиссу улыбнулась.
– Договорились.
– Вы... вы тоже пойдете с нами?
– А вы хотите?