– Вы – другое дело. Но русалка, которая убила моего отца... Я не верю, что он этого заслужил.
– Вера и истина могут разниться. Простили бы вы эту русалку, если бы знали, что у нее была причина убить вашего отца?
Улисс на секунду задумался. А потом твердо ответил:
– Нет.
– Если вы ее считаете монстром, то и я такой же монстр как она. Мы обе убийцы-мстительницы.
– Скольких вы убили?
– Не помню. Кажется, двадцати двух.
Судя по округлившимся глазам Улисса, похожим на угольки, такого количества он не ожидал.
– Я пожалела лишь двадцать третьего, потому что благодаря ему смогла спастись, пусть он и не хотел моего спасения.
– Что же с вами случилось?
Амэя покачала головой:
– Может быть, когда-нибудь я вам и поведаю эту отвратительную историю, но точно не сейчас.
Она скинула с плеч плащ Улисса и отдала ему. Почему-то это его очень огорчило. Но Амэя намеренно не замечала взглядов, которыми он ее одаривал.
Она вошла в каюту Херты и Лео. Вещи уже были собраны, а муж с женой на радостях целовались. Прошлая Амэя наверняка бы деликатно ушла, но нынешняя деликатностью не отличалась.
– Вы идете или нет? – спросила она.
И Лео с Хертой отпрянули друг от друга. А Херта даже покраснела.
– Идем, – сказал Лео.
Амэя отдала ему жемчуг, который он убрал в маленький кармашек сумки. И они дружной троицей пошли сходить на берег.
– Вы вернетесь? – спросил Улисс у Амэи.
– Может быть, – ответила она. – Мне же еще нужно привести вам нужную русалку.
Но она знала, что никого приводить не будет. Она знала, что ее русалки мчатся в баронство Вермис, чтобы спасти остальных. Возвращаться к Улиссу? Зачем? Из жалости, что он в нее влюбился? Из жалости, что когда-то она убила его отца?
Амэя отвернулась. И пошла вслед за Лео и Хертой. Их никто не встречал, ведь для Хьюго и Урсулы их приезд будет сюрпризом.
Амэя чувствовала взгляд Улисса на своей спине. Она сжала руки в кулаки. Когти больно впились в руки. Она вспомнила, как случайно ранила Улисса недавно. Сердце вновь неприятно резануло. Сколько боли она еще способна доставить этому человеку? Монстр, кто же еще? Монстр.
– Чего ты такая угрюмая? – спросила Херта.
– А чему мне радоваться?
– Тому, что мы прибыли к Хьюго?
– Этому я рада. Только этому...
– Тебя что-то беспокоит?
– Да.
– Поделишься?
– Нет.
– Почему? Мы же подруги!
– Наслаждайся своей прекрасной жизнью, Херта. И не переживай за меня. Ты должна прожить счастливо. Родить малыша. И разбогатеть. Если нужен жемчуг, пиши мне письма. Я тебе всегда его пришлю. Еще кораллы могу.
– Злая ты, Амэя! Я хочу от тебя не жемчуга и кораллов. Я хочу, чтобы ты тоже была счастлива. А ты с каждым днем все мрачнее и мрачнее. Как я могу радоваться прекрасной жизни, если рядом со мной печалится подруга?
– Не переживай за меня. Я все решу.
– Хотела бы я быть такой же сильной, как и ты.
Амэя удивилась:
– Как и я?
– Ты смелая. И сильная.
– Силы во мне точно нет... Пропала.
– Да я не про русалью! – отмахнулась Херта. – Я про внутреннюю силу. Тебя ничем не сломить! Вон сколько ужасов происходило и происходит, а ты все выдерживаешь, со всем борешься и все решаешь. Вспомнить только графиню Сиашел... А я только и делала, что боялась ее, убегала от нее. Искала защиты в Лео, пусть и не признавала это.
Лео покачал головой:
– Забудь ты про эту графиню. Вы с Амэей разные. Ни тебе не надо на нее походить, ни Амэе не надо на тебя походить.
– А представь, если бы я стала русалкой. И царицей. Справилась бы я? – спросила Херта. – Думаю, нет. Я бы плакала каждый день. Это же такая ответственность! И жуть...
– Это правда жуть, – согласилась Амэя. – Но, кажется, я привыкла. Да и в целом, после того, как я превратилась в русалку, это перестало казаться мне чем-то ужасным. Ну, русалка и русалка. Монстр-убийца. Ничего особенного. Мое сознание поменялось.