– Отлично. Работа идет, деньги идут. Открыли морскую охрану. Герцог Аллионский всем заведует. Так что в море вскоре станет безопасно.
Херта захлопала в ладоши.
***
Вот уже два дня «Морской дьявол» стоял в порту города Абуссума. И все два дня матросы покупали еду и набирали воду. Улисс сходил на берег лишь два раза, чтобы поесть еды в таверне. Оба раза с ним навязывалась Ливия, но он отказывался брать ее с собой, так как она нещадно раздражала капитана. Он даже подумывал ее оставить. Зачем она на корабле? Русалок отпустили. Теперь она бесполезна.
А Ливия не думала, какие планы бродят в голове капитана. Она рыскала по городу в поисках книг о русалках. Посетила пару злачных мест, поспрашивала там. Но ничего путного не нашла. Если кто-то и говорил о русалках, то нес чушь.
Ливия во второй день стоянки поздно вечером сходила в местные трущобы. Зашла в грязную таверну. Попылала счастье там. Но ничего не узнала! Вышла, разочарованная, и пошла к кораблю. Даже не заметила, как за ней двинулся какой-то паренек. Низенький, но коренастый. Она глядела под ноги, чтобы не испачкать сапоги в лужах. И не слышала, как шлепали за ней другие сапоги.
Когда ее схватили за шею, она не поняла, в чем дело. Когда потащили в темный закоулок, попыталась крикнуть. Но некто закрыл ей рот вонючими руками. Сердце Ливии бешено билось. Она стала задыхаться. Но сумела укусить жесткую ладонь. Некто зашипел от боли, а Ливия заверещала. И почувствовала тупую боль в затылке. В ее глазах потемнело.
Очнулась девушка в море. Она бултыхалась недалеко от порта. В голове шумело. В глазах плыло. Она проморгалась и погребла к берегу, чувствуя боль во всем теле.
Когда Ливия выбралась на берег, ей стало холодно. Ледяной ветер пробирал. Это не курорт около Марэ. Это Абуссум. Еще и дождь накрапывать начал.
Слабо соображая, она пошла в сторону порта, чтобы добраться до «Морского дьявола». Она помнила лишь то, что на нее напали. Что было дальше? Как она попала в море? Она не помнила. Но в Ливии зрела мысль: «Найти урода и отомстить».
Путь до корабля показался мучительно долгим, но она добралась до него. Он не успел отплыть. Она забралась на него и хотела пойти в свою каюту, чтобы переодеться, но ей на пути встретился Улисс. Она улыбнулась ему. И наткнулась на его странный взор.
– Что с тобой? – спросил он.
– На меня напали...
– Что с тобой?!
– Я же ответила!
Улисс схватил ее за руку и затащил к себе в каюту. Ливия была поражена. Но еще больше она поразилась, когда он потащил ее к зеркалу. Она вгляделась в свое отражение и ошеломленно ахнула. Ее притягательные карие глаза внезапно стали противно-желтыми. Да еще такими яркими, что было неприятно смотреть.
– Что это?.. – протянула Ливия слабым голосом. И заметила клыки в своем рту. Она прикоснулась к ним руками, и увидела, что на руках ее кривые чёрные когти. Еще уродливее, чем у Амэи. – Что это?!
– Поздравляю, Ливия. Ты русалка, – процедил Улисс. – Что, хочешь мстить?
– Мстить? – потерянно уточнила Ливия. И прислушалась к своим ощущениям. – Месть... Да! Я должна отомстить!
Улисс видел, как поменялось лицо Ливии. Оно стало безумным. Глаза будто подернулись дымкой. И она выбежала из его каюты и побежала куда-то. Он пытался ее остановить, но Ливия его не слышала.
– Вот же ж... Дьявол! – выругался Улисс, собираясь пойти за ней.
Но ему не дала Амэя, поднимающаяся на борт. Он сразу же остановился, увидев царицу. Его сердце затрепетало. Улыбка сама начала выползать на лицо. Она пришла! Она пойдет с ними!
– Что с Ливией? – спросила Амэя, не здороваясь.
– Кажется, ее кто-то убил, и она превратилась в русалку... Мстить побежала.
Амэя вскинула брови, поражаясь. Этого она точно не ожидала.
– Наверное, дождемся ее, и пойдем дальше. Раз уж русалок не нужно отвозить в мое баронство, куда побредем? Где будем искать нужную мне русалку?
– По поводу этого... Я пока остаюсь.
– Что?
Улисс почувствовал, будто в его душе что-то обрывается.
– Я вас догоню. Вы идите пока... Куда-нибудь. Я вас найду.
– Мы можем подождать вас.
– Не стоит.
– Но в чем дело?
– Потом объясню. А по поводу Ливии... Если ее кто-то убил, значит, у нее есть какая-то сила. Вы бы ее остерегались... Она сейчас не совсем вменяемая, раз только обратилась.