– Нет. Только один останется со шрамами на лице.
Улисс поджал губы. Никого не убили! Благородные русалки... Смешно! Он всю жизнь считал их монстрами. А в итоге... Кто монстр – его отец или Амэя?
Мать была рада видеть сына. Она, с проседью в темных волосах, выбежала к нему навстречу, едва ей сообщили, что он дома. Маленькая, хрупкая, смуглая и черноглазая. Она кинулась к сыну и обняла его.
– Сынок!
– Здравствуй, мама.
– Как ты?
– Скажи, хорошим ли человеком был мой отец?
Мать отстранилась от Улисса. И тень неясных эмоций пробежала по ее лицу. А потом она улыбнулась и затараторила:
– Конечно, хорошим! Чудесным! А что такое?
– Да вот узнал кое-что... Мама, скажи мне честно. Хуже уже не будет.
И мать подтвердила то, что узнал сын. Нехотя. Потому что не желала, чтобы Улисс страдал.
– Он тебя бил? – поинтересовался Улисс.
– Нет. Но лучше б бил! Из-за него страдает столько женщин...
– И что же делать, мама?
– А что делать? Он умер, и морской дьявол с ним.
– А как же те девушки, которые сейчас в Песчаных Холмах?
Мать нахмурилась.
– Их можно оттуда вызволить?
– Думаю, можно. За деньги.
– Тогда я сделаю это!
– За большие деньги, сынок.
Улисс опустил глаза в пол. Большие деньги? Где бы их взять?
На ум сразу пришло то, как Амэя ныряет за жемчугом для Лео и Херты. Жемчуг! Кораллы! Они же ценятся в Песчаных Холмах!
Но воодушевление Улисса сошло на нет. Он вспомнил письмо Амэи. Убила отца... Мстить ей? Ему не хотелось. Но она боится. Думает, что он убьет ее.
– Мама, я ухожу, – вскочил он.
– Куда?!
– Добывать денег.
– Может, побудешь дома хоть недельку?
– Некогда!
– Сынок!
– Надеюсь, скоро увидимся.
И Улисс побрел к своему кораблю, где его ждали его верные матросы. Он пойдет к Марэ! И будет стоять там, пытаясь поговорить с Амэей.
***
Амэя, погруженная в дурные мысли и чувствующая опустошение и вину, целыми днями валялась в кровати, рассматривая кольцо Улисса. Однажды она что-то сделала, и камешек внезапно съехал в сторону. Амэя испугалась. Думала, что сломала кольцо. Но нет. Это было так задумано. Просто из-за старости камешек заело.
Под камнем была мелкая гравировка: «Для моей милой подруги Присси от Мердэг. Спасибо, что хранишь мой секрет».
Амэя аж подскочила. Мердэг?! Та самая старая русалка Мердэг, которая напророчила ей невесть что?!
В окно постучалась Эри. Амэя открыла ей. И поразилась вновь. К ее лапке была привязана бумажка.
– Царица! Царица! – завопили в коридоре.
Амэя закатила глаза, оставляя птицу. И вышла к русалкам. Дом, наполненный толпой морских дев, вечно шумел. Но она не хотела сбегать к матери. Она хотела быть здесь, с ними. Амэя такая же, как они. Поцелованная морским дьяволом. Проклятая. И обреченная на такое существование. Хотя девочки, в отличие от нее, совсем не переживали и не чувствовали себя проклятыми. Они радовались и веселились, что спаслись, что вновь на свободе. И наслаждались второй жизнью. Амэя не понимала, как они это делают? Как делают вид, будто и смерти их не было, и мести их не было? Как они живут своей русальей жизнью, не задумываясь о своем безрадостном положении? А кто-то ведь умудряется выходить замуж! И рожать детей! Одна из спасенных русалок была беременная. Она тут же покинула общество соплеменниц и поплыла к любимому.
– Ну что еще? – спросила Амэя у русалок.
– «Морской дьявол» стоит у Марэ!!!
– Что?! Опять?!
Амэя выругалась. Видимо, Улисс все же захотел ей отомстить.
Она вернулась в комнату. Сняла с лапы Эри бумагу. И увидела на ней буквы. Это было письмо.
«Амэя, это Улисс. Я не буду тебе мстить. Ты мне нужна. Я хочу вызволить из Песчаных Холмов всех девушек, которых туда отправил отец. У меня не так много денег, но в Песчаных Холмах ценится жемчуг и кораллы... Не бойся, я не причиню тебе вреда, клянусь! А если боишься, пошли кого-нибудь из русалок с морским дарами. Прошу тебя!»
Амэя выругалась вновь. Послать кого-то из русалок? Чтобы он опять кого-то закрыл в трюме? Ну уж нет!