Царица давно не ощущала себя так легко. В ней, кажется, больше не было чувства вины.
– Я так счастлива! – произнесла Авила. – Ты наконец-то приняла себя!
– А все благодаря Улиссу.
– Что?
– Ты меня остерегала, остерегала. А он меня простил, и сила пришла.
Авила покачала головой. И стала обнимать свою царицу.
Спустя время, осенью, Улисс и впрямь вернулся к Марэ. И вновь позвал ее письмом с помощью Эри. Амэя забралась к нему на корабль и терпела его крепкие объятия. А потом она поняла, что и терпеть не приходится. И осознала, как же она скучала.
– Я вызволил пятнадцать девчонок. Двое нашли там себе мужей и не захотели приезжать. А остальные... умерли.
– Ты молодец.
– И ты тоже. Спасибо за жемчуг и деньги.
– Хватило?
– Вместе с моими – да.
– И что теперь? Вернешься в баронство?
Улисс скривился, отстраняясь.
– Вообще-то я хотел побыть с тобой.
– Со мной?
– Я же люблю тебя. Забыла?
– До сих пор?
– Можешь меня прогнать, но чувства мои не пропадут. Я понимаю, что тебе они не нужны. Что я сын барона Вермиса и напоминаю тебе о нем. И я сам, когда вижу тебя, думаю о поступке отца, и мне от этого плохо...
– Улисс, – перебила Амэя, – ты не напоминаешь мне о нем. Я же сказала, русалье сознание помогло мне.
– А у меня нет русальего сознания. Я не хочу причинить тебе вред. Но мои чувства все равно не исчезают
– Что ж... Тогда, наверное, мне стоит пустить тебя на Марэ?
Улисс обрадовался:
– Правда?
– Правда, – засмеялась Амэя.
Ливия, наблюдающая за ними, фыркнула. А потом вдруг поняла: не сможет она тягаться с царицей. Раньше она ей казалась какой-то убогой. Но теперь... Что-то в ней было, что заставляло в ее присутствии чувствовать себя ниже, меньше и ничтожнее. Интересно, что? Если бы Амэя знала об ее мыслях, она бы предположила, что это все ее вернувшаяся сила.
Эпилог
Кучерявые каштановые волосы упали у девушки с плеч, когда она склонилась к Улиссу, оперившись руками о стол. Улисс напряженно на неё посмотрел.
– Лучше тебе уйти, – сказал он.
– Ты же не хочешь, чтобы я уходила, – прошептала она.
– Хочу. Уходи.
Она томно улыбнулась и начала наклоняться все ниже и ниже. А напряжение в Улиссе все росло и росло. Амэя, наблюдавшая за всем этим, сжала руки в кулаки. Раздражение начало с огромной силой нарастать у нее в груди. Из-за этого начало раздражаться и море.
Улисс вскочил со стула, отстраняясь от девушки. Но она не отступала. Обошла стол, шагнула к нему. Амэя же чувствовала всепоглощающую ярость. Желание выдрать мерзкой девке космы, ну еще и сердце.
Наконец Улисс заметил стоящую в дверях русалку. Напряжение тут же возросло в тысячу раз.
– Лучше тебе уйти, – жутким голосом сказал он девушке, которая уже почти зажала его у стены.
– Не уйду.
– Не уйдешь – умрешь.
Она лишь хихикнула, посчитав, что это флирт.
– Он не врет, – прошипела Амэя. И девушка резко обернулась к ней.
– Ты кто такая?
– Это ты кто? Если ты не исчезнешь отсюда через три секунды, я вырву твое сердце.
Если бы это сказал кто-то другой, девушка бы рассмеялась. Но взбешенная незнакомка, стоящая в проходе, пугала ее. Не то жуткий взор, не то страшный шепот, не то ее стойка пугали девушку. Незнакомка словно готовилась к смертоносному прыжку.
– Я уйду.
Амэя вошла в каюту и отошла в сторону, чтобы мерзавка смогла выйти. И она не просто вышла, а вылетела пулей под убийственным взглядом обозленной русалки.
Как только дверь захлопнулась, Амэя обратила свой взор на Улисса. Он выглядел виноватым, хотя ничего такого и не делал.
– Ну? – Амэя приподняла бровь, скрестив руки на груди.
– Это сестра одного из моряков. Она гостевала у тети... Везем обратно... – Улисс нервно сглотнул, видя взгляд Амэи. – Я пытался от нее избавиться!
– Плохо пытался! Хочешь, покажу, как надо?
Глаза Улисса округлились. Он явно не хотел. Плавно подошел к Амэе и взял ее за когтистую руку. Заглянул в ее сиренево-черные глаза.