– И где же? – с подозрением спросил Хьюго.
Амэя усмехнулась, но вовсе не весело:
– На корабле барона Вермиса.
Хьюго нахмурился. Он не мог понять, шутит ли подруга. Если не шутит, то как она вернулась? А если шутит… С таким ведь не шутят! Все знают, какие вещи творит барон с женщинами! И ни одна, если она в здравом уме, не будет забавляться такими россказнями!
– Помнишь, я в детстве говорила, что моя прабабка была русалкой? – спросила Амэя, все еще не глядя на друга.
– Конечно, помню.
– Это не сказки.
– Что? – недоверие из Хьюго лилось рекой.
– Правда, русалкой она пробыла от силы минуты три. Ее успели убить.
– Ты шутишь, да?
– Да не шучу я! – разъярилась Амэя.
И неожиданно вода в озере забурлила. Хьюго с испугом посмотрел на огромные пузыри создающейся пены и то, как эта пена складывается в водоворот. Амэя поразилась и ее злость сразу же прошла. Вода успокоилась.
– Ч-что это было? – промямлил Хьюго.
– Кажется, русалья сущность входит в силу, – ответила Амэя.
– Чего?
Русалка топнула ногой:
– Значит так, ты молчишь и слушаешь меня. Никаких комментариев, все вопросы потом. Только попробуй высказать недоверие, и я уйду! Понял?
Хьюго кивнул.
– Вот и отлично. В нашем роду были русалки. И если кто-то из нашей семьи умрет в воде, мы становимся русалками. Моя прабабушка утонула и превратилась в русалку. Она хотела отомстить своему мужу. Ты ведь знаешь, что мы… вернее, русалки, очень мстительны?
Пообещав молчать, Хьюго не издал и звука. Амэя удовлетворенно кивнула.
– Так вот, чтобы она не убила деда, дед сам убил ее. Ей было уже за семьдесят. У нее была дочь, которая родила мою мать и ее сестру. Поэтому наш род не прервался. И если тетя Лаура пропала, и, наверное, умерла, моя мама осталась жива. Вышла замуж за моего отца. Родила меня. Но я сглупила, Хьюго! Помнишь тот день, когда мы с тобой гуляли допоздна? Мы с мамой тогда поссорились из-за этого. И я ушла из дома, к морю. Там меня и поймал барон Вермис. Я пошла к нему на корабль добровольно, поверив, что он мне покажет свою собаку. Показал, – зло ухмыльнулась Амэя. – Но не собаку! Я познала унижение.
Хьюго прикрыл глаза. Если все это правда… Про русалок, конечно, не верилось. Амэя всегда была помешана на них. Но барон Вермис… Если все это правда, то он убьет этого мерзавца! Давно пора! Скольким девушкам, скольким семьям этот ужасный человек испортил жизнь!
– Я долго пробыла на корабле. Матросы измывались надо мной как могли! Барон Вермис собирался меня отвезти в Песчаные холмы. Знаешь, что бы там со мной было? И я решилась. Лучше уж такая жизнь, чем жизнь в борделе! Я обманула одного матроса и спрыгнула в воду. И умерла. Вот моя история, Хьюго. Теперь можешь говорить.
Он сидел с раскрытым ртом. Умерла? Вся эта история – какой-то розыгрыш? Очень странно, ведь Амэя никогда не шутила, а тут вдруг вон что придумала!
– Со мной говорит призрак? – поинтересовался Хьюго.
– С тобой говорит русалка! – прошипела Амэя. – Ты чем слушал? Я умерла в воде, поэтому стала русалкой! Мой род помог мне возродиться. Я – русалка, Хьюго. Понимаешь? Русалка!
Вода в озере вновь забурлила, закрутилась, завертелась. И Амэя замерла. Озеро успокоилось. Она вытянула руку и сделала взмах рукой. Не выходит! А она-то уж думала, что теперь водой сможет управлять.
– Я бы хотел тебе верить, Амэя, но извини… Русалка? – скептически приподнял брови Хьюго.
– Я бы тебе доказала это, но боюсь.
– Чего?
– Что ты влюбишься в меня.
Хьюго вытаращил глаза.
– Вообще-то, это тебе всегда нравились русалки, а не мне.
– Мне они не нравились. Я просто всегда была их частью, как и вся моя семья. А теперь я не просто их часть. Я одна из них, если не единственная морская дева в мире…
Амэя вдруг задрала рукав и протянула руку другу.
– Гляди, – сказала она.
И Хьюго взглянул.
– Ну у тебя и ногти! – поразился он. – Прямо как у кота! Нет, у тигра!
– Выше смотри.
Из кожи торчало несколько зеленоватых чешуек. Хьюго потер их рукой, но они не исчезли.