На сушу Амэя не выходила. Она сильно боялась, что ее убьют, как убили ее бабушку. Но нужно проведать маму и оставить весточку о себе. Показываться ей Амэя не решалась. Бабушку родственники не пожалели. Вдруг мама не пожалеет свою дочь?
Корабль отдалялся. И вдруг Амэя, раскрыв бледные губы, издала чарующий звук. Она начала петь выдуманную на ходу песню, состоящую из гласных букв. Преимущественно «А». И корабль резко поменял свою траекторию. Он двигался прямо к ней. Амэя замолчала, улыбнувшись. Она развлекалась подобным образом весь день. И корабль все никак не мог уехать. Нет, если бы это был корабль ее врагов, она бы давно утопила его. Но на этом находились ни в чем неповинные люди. Новорожденной русалке просто было скучно.
Прыгнув в море, она поплыла в сторону Марэ. Нужно предупредить мать, что с ней! Нельзя заставлять ее волноваться. Хотя, узнав правду, перестанет ли Авон трястись за Амэю?
Плыла русалка долго. Все-таки корабль отвез ее далеко. Хорошо, что русалкам на сон требовалось меньше времени. И она смогла доплыть до города всего за пятнадцать дней. Вода закалила ее мышцы. Амэя стала гораздо сильнее, чем была раньше, в прошлой жизни. Такая Амэя наверняка смогла бы выломать дверь каюты и наподдавать мерзкому барону по самое «не могу»!
Берег приближался. В Амэе просыпался страх.
Сидя на мелководье, русалка размышляла: что будет, если она прямо сейчас ступит на песок? Иссушится? Нет, на камне она себя вполне комфортно чувствовала. Значит, ничего такого произойти не должно?
Амэя решилась. Нога почувствовала жар от песка, и русалка недовольно поморщилась. Кожа на горячем солнце мгновенно подсохла. Влажными остались лишь волосы. Амэя глянула на перепончатые руки и поразилась, когда перепонки у нее на глазах уменьшились. Их стало почти не видно. Амэя потрогала уши. Хрящи практически не выделялись. А чешуя осталась лишь местами. Неужели ее никто не убьет, как увидит? Неужели все будут воспринимать как обычного человека? Тогда может… Может, она сможет вернуться к маме как ни в чем не бывало?
Платье Амэи давным-давно плавало где-то в море. За дни страданий оно пришло в негодность. И как нагой ей дойти до дома при свете дня? Пришлось ждать темноты, а заодно и проверять свою новую сущность на высыхание. Русалка просидела восемь часов на солнце и ничего, живая. Разве что ей было жутко неприятно от сухости.
Амэя отряхнула волосы от морской соли и побрела по кустам в сторону дома. Он стоял на окраине, и это было на руку. Как бы она прошла по городу без одежды? Ее бы тут же задержали стражники. Насильничать никто не смог бы, ее обезопашивает новая сущность. Русалка запросто может спеть песню и зачаровать мужчину на любое действие, также вспороть ему брюхо когтями, а зубами горло.
Приближаясь к родному дому, Амэю брал мандраж. Она подрагивала, выглядывая из-за дерева. К удивлению, в окнах не горели свечи. Мамы нет дома? Тогда где она?
Войдя во двор, русалка огляделась. Над головой вдруг раздался гром и полил дождь. Сильный ливень. Это было обыденно для их страны. Но редкость для самого дальнего города-острова Марэ. Амэя почувствовала, как проявились жабры и перепонки. Она забежала на крыльцо, достала ключ из-под вазона и открыла дверь. Жабры, потрепетав, вновь исчезли.
Дом не стоял в запустении. Внутри чисто. Значит, мама в нем живет. Амэя прошлась по комнатам, и последней навестила свою. Там была смята постель. Неужели теперь мама спит здесь? Она так горюет по потере своей дочери? А как, должно быть, она переживает из-за той последней глупой ссоры?
Амэя зажгла свечу и приблизилась к зеркалу. Она всегда была красивой (гены русалок в прошлом давали о себе знать). Но сейчас ее красота стала неземной. На нее можно было глядеть до бесконечности, любоваться и пугаться одновременно, страдая, ведь оторвать взгляд от ее лица тяжело. Амэя сразу поняла – не жить ей с матерью как раньше. Ее глаза преобразились. Теперь в черных омутах вода вспенилась сиренью. Необычайно жутко.
Сняв с волос несколько водорослей, Амэя положила их на подушку. Подсохшие, они выглядели жалко. Но мать должна знать, что с дочерью.
Русалка вытащила из шкафа платье, взяла обувь, нашла в сундуке затемненные очки бабушки (у нее от света слезились глаза) и покинула дом. Нырнула в дождь, а дальше в кусты. Вода теперь никогда не причинит ей вред, и Амэя не заболеет. Поэтому и пережидать дождь было проще простого.