- Я не овца. Следи за языком, Олег. И Альбина счастливо за мужем. Не смей передергивать. Деловая встреча у тебя была? - я встаю, ощущая, как кровь приливает к лицу, щеки горят от гнева. - С цветами? С поцелуями? Ты думаешь, я слепая?
Олег закатывает глаза, проводит рукой по лицу, будто пытается стереть с себя мои слова, смыть их, как грязь. Его пальцы дрожат от раздражения. Он не ожидал, что я буду сопротивляться.
- У тебя паранойя, Вероник. Ты сама себе сценарии в голове строишь, крыша плывет от шибанутых статей.
- Нет, это ты строишь из себя супер крутого мужика, у которого все под контролем, - делаю шаг к нему, поражаясь, что он решился на этот скандал.
В голове мелькает мысль: "Сейчас, прямо сейчас я могу достать эти бумаги, швырнуть их ему в лицо, посмотреть, как он побледнеет". Но что-то удерживает меня. Еще не время. Еще не время.
- Но делаешь ты это довольно криво. У тебя ничего не под контролем. Ты даже кольцо забываешь надеть, когда к ней идешь.
Его взгляд машинально скользит к руке, и там сегодня пусто. На секунду в его глазах мелькает паника, но тут же гаснет, как погасший уголек. Он быстро прячет руку в карман, будто стыдится ее.
- Это вообще что за бред? - фыркает он. - Я его просто снял, когда мыл руки и забыл надеть.
- В пятый раз за месяц? - скрещиваю руки на груди, чувствуя, как ногти впиваются в кожу. - Или ты думаешь, я не замечаю?
Олег сжимает челюсти, его дыхание становится громче, как у загнанного зверя. Вены на шее набухают, лицо краснеет.
- Твоя подруга стерва. Она тебе мозги промывает, - продолжает вести себя как ребенок, а я почему-то подхватываю это.
- Моя подруга просто позвонила и сказала правду. А ты по кругу пошел, - раздраженно бросаю ему, чувствуя, как злость подкатывает к горлу, горячая и густая.
- Правду? - он смеется, но звук этот фальшивый, злой. - Она тебя использует, а ты ведешься, как дура. Отстойная у тебя подруга.
- Нормальная у меня подруга. В отличие от тебя.
Олег замирает, его глаза темнеют, становятся почти черными. Он медленно выдыхает, и в этом выдохе вся его злость, вся ненависть, которую он копил, но не решался выплеснуть до конца.
- Значит так, - он говорит медленно, будто каждое слово дается ему с трудом из-за сдерживаемого гнева. - Либо ты прекращаешь эту истерику, перестаешь слушать всяких дурочек и занимаешься семьей…
- Или? – перебиваю, и плевать на все.
- Или ты выбираешь их. И работу. И все остальное, лишившись семьи, - он разводит руками, будто предлагает мне выбор, но в его глазах читается угроза. – Если выберешь не семью, то не удивляйся, когда что-то в твоей жизни пойдет не так.
Я смотрю на него, и внутри все сжимается в комок. Горло перехватывает, но я не позволяю себе дрогнуть.
- Ты мне ультиматумы ставишь? - улыбаюсь, в глазах нет страха, только холод. - Серьезно? После всего, что ты натворил? Ты вообще понимаешь, как смешно это звучит?
Его губы подрагивают, будто он хочет что-то сказать, но слова застревают в горле.
- Я… - начинает он, но я не даю ему договорить.
- Ты не первый раз выходишь из дома без кольца. Ты не первый раз "задерживаешься на работе". Ты не первый раз врешь, - голос дрожит от ярости, которая клокочет внутри, разрывая ан куски. - И ты еще смеешь мне ставить условия?
Его лицо искажается. Глаза становятся узкими, губы поджимаются. Я вижу, как его рука сжимается в кулак, но не успеваю отреагировать.
Он резко замахивается и дает мне пощечину, которую я не ожидала получить.
- Дрянь!
Глава 21
Глава 21
Вероника
Удар настолько сильный, что мир на секунду пропадает. Воздух вырывается из груди, и я не успеваю вдохнуть, когда пол уходит из-под ног.
Голова резко дернулась вбок, волосы хлестнули по лицу, и прежде чем я успела понять, что происходит, ноги подкосились.
Я падаю, руки инстинктивно вытягиваются вперед, но не успевают ни за что схватиться и смягчить удар.
Бедро с размаху бьется об острый угол журнального стола, деревянный край впивается в плоть, оставляя после себя волну огненной боли, которая мгновенно растекается по всему телу.
Я сжимаю зубы, но крик все равно вырывается наружу, короткий, резкий, больше похожий на стон. От столкновения меня немного ведет, голова с глухим стуком ударяется о сиденье дивана. В глазах сверкают искры, в ушах звенит, как будто кто-то ударил в колокол прямо у моего виска.