— Что ты говоришь?
— Она думает, что Питер убил Джастина Брука. Она хотела свести счеты. Но как-то так получилось, что вместо Питера…
— Эрготамин, — прошептала Дебора. — Ты принимаешь его, да?
Сент-Джеймс отодвинул поднос, однако это было единственное, что он позволил себе в качестве ответа, если не считать холодного тона, каким он произнес следующие слова:
— Я чувствую себя дураком. Не могу придумать, как помочь собственной сестре. Не могу ее отыскать. Это отвратительно. Немыслимо. Я совершенно бесполезен, и сегодня это было очевидно.
— Не верю, — медленно проговорила Дебора. — Сидни не могла… Она не делала этого… Саймон, да ты сам в это не веришь.
— Хелен везде искала ее. Всюду звонила. И я тоже. Никаких следов. А в полиции определят принадлежность флакона не позже чем через сутки.
— Как? Даже если на нем отпечатки ее пальцев…
— Дело не в отпечатках. Она использовала его под духи. Он с Джермин-стрит. У полицейских не будет никаких трудностей. Они явятся сюда завтра около четырех часов. Это точно.
— Ее духи… Саймон, это не Сидни! — Дебора соскочила со стула и подошла к Сент-Джеймсу. — Это не Сидни. Не может этого быть. Неужели ты не помнишь? Она пришла ко мне, когда был обед, и надушилась моими духами. Ее духи пропали. Помнишь? Она не могла их найти. Неужели не помнишь?
Сначала он ничего не понял. Он смотрел на Дебору и не видел ее.
— Нет, — прошептал он, но потом его голос окреп. — Это было в субботу вечером. Еще до смерти Брука. Кто-то еще тогда спланировал убийство Питера.
— Или Саши.
— Кто-то пытается очернить Сидни. — Он вскочил, дошел до конца стола, повернул обратно, потом прошелся еще раз, но уже быстрее и явно волнуясь. — Кто-то был в ее комнате. Это мог быть кто угодно. Питер… Если умереть должна была Саша… Тренэр-роу, отец или сын Пенеллины. Черт, даже Дейз.
— Нет, — положила конец его сомнениям Дебора. — Это был Джастин.
— Джастин?
— Я никак не могла понять, зачем он пришел к ней в пятницу ночью. После того, что было на берегу. Он затаил зло на Сидни. Кокаин, драка. Да еще Питер с Сашей смеялись над ними. Над ним.
— Он пришел к ней, — медленно произнес Сент-Джеймс, — спал с ней и взял флакон. Наверняка так и было. Черт его побери.
— А в субботу, когда Сидни не могла найти флакон — помнишь, она сказала нам? — он, верно, достал эрготамин и хинин. Смешал их и дал Саше.
— Он же химик, — задумчиво проговорил Сент-Джеймс. — Биохимик. Он знал, что делал.
— С кем он хотел расправиться? С Питером или с Сашей?
— Наверно, с Питером.
— Из-за их появления у Мика Кэмбри?
— Комнату обыскали. Компьютер был включен. На полу валялись записные книжки и фотографии. Наверно, Питер увидел что-то, когда был там с Бруком, и Брук не сомневался, что он вспомнит об этом после смерти Мика.
— Но зачем давать наркотик Саше? Если бы умер Питер, она сразу сказала бы полицейским, где взяла его.
— Совсем нет. Она тоже умерла бы. Брук в этом не сомневался. Он знал, что она наркоманка. Поэтому и дал ей наркотик. Полагаю, он думал, что они погибнут еще в Ховенстоу. Когда стало очевидно, что его план провалился, он попытался избавиться от Питера другим способом, рассказав нам об их визите к Кэмбри, чтобы Питера арестовали и он не стоял у него на дороге. Чего он не мог учесть, так это того, что Питер и Саша уедут из Корнуолла, прежде чем их арестуют, и что Саша еще большая наркоманка, чем Питер. Тем более он не мог учесть, что Саша припрячет наркотик для себя одной. Кроме того, Питер отправился в паб «Якорь и роза» и его видела там полудюжина людей, готовых предоставить ему алиби на время смерти Кэмбри.
— Значит, это был Джастин, — проговорила Дебора. — Во всем виноват один Джастин.
— Меня ослепило то, что он умер до Саши. Я не подумал о том, что он успел дать Саше наркотик.
— Но, Саймон, его собственная смерть?
— Несчастный случай.
— Почему? Как? Что он делал на скале посреди ночи?
Сент-Джеймс искоса поглядел на Дебору. В темной комнате все еще горела красная лампочка, оставляя красное, словно кровавое, пятно на черном фоне. Это подсказало ему ответ.
— Твои фотоаппараты. Он хотел избавиться от них.
— Зачем?
— Убирал все, что связывало его с Кэмбри. Сначала самого Кэмбри. Потом Питера. Потом…
— Мою пленку. Фотографии, сделанные тогда в коттедже. Что бы Питер там ни увидел, ты это сфотографировал.
— Значит, беспорядок в гостиной был устроен, чтобы замести следы. Он ничего не искал. Ничего не хотел взять. То, что ему было нужно, он не мог унести.