- Да уже не болит, только страшно чешется под гипсом,- хихикнула Мила.
- С этим я тебя выручу,- улыбнулась я тоже,- Если ты мне поможешь, то я выдам тебе специальную длинную спицу! Ее можно просовывать под гипс!
- Конечно помогу, даже если и без спицы. А что нужно делать?
-Нужно чтобы ты сегодняшний день провела в моей квартире и присмотрела за дядей Гришей. Ты помнишь моих друзей тётю Лену и дядю Гришу Симанских?
- Конечно! Мы же виделись с ними недавно на вашем дне рождения, ещё до моего падения! Забыли?
- Ах, точно, точно, Милочка! Ну тогда ещё и лучше.
Я объяснила девочке, что нужно приготовить Симанскому из еды в течение дня, но самое главное-не дать ему покинуть квартиру. Без лишних слов Мила заперла свою дверь и переместилась в моё жилище, выпросив ,в качестве вознаграждения за труды, полистать мои красочные атласы по хирургии. Я и раньше замечала, что полка с атласами не оставляет девочку равнодушной, поэтому с удовольствием разложила перед ней внушительные издания. Кто знает, может из этой девочки вырастет будущий отличный врач! Заглянув в комнату и удовлетворившись видом спящего Гриши, я быстро упаковала пробирку, схватила ключи от квартиры Симанских и через три минуты уже стояла у их двери. Воровато оглянувшись на дверь Клавдии Петровны, я отперла замки, тихо отворила замки и тут же потеряла сознание.
Не знаю сколько прошло времени прежде, чем я смогда открыть глаза. Радужные круги были первыми, что я разглядела, ещё чертовски болела голова и хотелось кашлять. Но оказалось что с заклееным ртом это сделать практически невозможно. Я попыталась дотянуться рукой до губ, но также потерпела неудачу-мои руки были крепко связаны за спиной. Разноцветное марево понемногу рассеивалось и я поняла , что лежу на полу в прихожей квартиры Симанских. Рядом со мной на корточках сидел какой-то мужчина. Из своего положения я могла видеть только его коричневые кожаные полуботинки и колени обтянутые тёмными брюками со стрелками. Рядом с левым ботинком лежало что-то белое. Я сфокусировала взгляд насколько это было возможно и поняла, что это белоснежный парик.
«Седой! Сынок Симанского просто поджидал меня в квартире, а я как последняя дура сама приплыла к нему в руки! Он же видел как я выуживала разбитую банку из помойки и понял, что рано или поздно припрусь за другой!»- всё это стремительно пронеслось в моей голове. Я закрыла глаза и притворилась, что снова впала в беспамятство.
- Если вы пообещаете не кричать, я сниму скотч,- проговорил Симанский младший тихим и спокойным голосом и я поняла, что мой план притвориться мёртвой провалился.
Я поёрзала щекой вверх-вниз по холодному ламинату, что означало согласие. Семён очень аккуратно, без резких движений, отделил край липкой ленты с одной стороны моих губ и убедившись, что я не собираюсь вопить, отклеил его полностью.
-Можно мне сесть? Пол очень холодный. А ещё руки затекли, почти их не чувствую.
Он одним движением придал мне сидячее положение. Моя голова резко закружилась и ещё я почувствовала резкую боль в районе темени.
- Простите, но развязать руки я вам не смогу, пока вы меня не выслушаете.
«Простите» надо же какой вежливый, а не бить женщину по голове воспитания не хватило?»
- А у меня есть выбор?- я зло посмотрела на Семёна с лицом Дениса.
«С катушек можно слететь если не знать, что он близнецы».
Он отрицательно покачал головой.
- Выбора у вас нет. Я отсюда вас не выпущу, пока вы не согласитесь мне помочь. «Ух ты! Отлично просто! Я же ещё и помочь этому убийце родителя должна!»
- Просто вы единственный человек, которым может меня вытащить из всего этого,- прочитал мои мысли Семён.
«Ну-ну, продолжай, мне уже очень интересно»,- подумала я про себя и поймала на том, что это действительно так.
- Я не убивал хозяина этой квартиры.
Мои мысли лихорадочно понеслись в ушибленной голове:
«Хозяина квартиры? Он сказал «хозяина квартиры»? Он не знает, что Симанский его отец или не знает, что я об этом знаю? Но Гриша нам говорил, что рассказал ему правду! Значит, второе! А ещё он не в курсе, что Симанский жив!»
- Слушаю тебя,- сказала я как можно безразличней и оперлась лопатками на высокую стойку для обуви, прикинув, что мне придётся выслушать длинный рассказ, вернее третью версию рассказа только теперь в исполнении Семёна.
Как я и ожидала Симанский младший начал от своего усыновления в роддоме, поэтому эту часть рассказа я слушала вполуха, только вежливо кивала головой, когда он прерывался. Когда он дошёл до момента знакомства с отцом, я уже старалась не пропускать ни одного слова, то что он рассказал было настолько неожиданным, что я даже забыла о затёкших конечностях: