- Кого-то с отравлением рыбой Фугу привезли? Искренне изумилась я более чем странной информации от старенькой буфетчицы-надо ещё очень постараться чтобы у нас этот смертельно ядовитый деликатес раздобыть.
- Не знаю, фугой-дугой этой или ещё чем, только слышала ненашенским чем-то.
Я поняла что буфетчица говорит мне сейчас о Симанском и что персонал уже в курсе того, что мужчина отравился американскими грибами.
«Ничего себе спрятали Гришу называется! Даже буфетчица с другого отделения и этажа всё знает! Мишка что ли разболтал?»
Ну вы хоть чаю-то попейте, - прервала мои гневные размышления буфетчица,- Я его сама только что заварила по всем правилам и сахару не пожалела!
- Вот за чай спасибо,-я взяла в руки горячий стакан,- Пить очень хочется!
Это было правдой-роллы были не только чертовски вкусными, но и вдобавок ещё щедро сдобренные мной соевым соусом и васаби. А взять какое-нибудь питьё Мишка с Милочкой не сообразили.
- Ну и хорошо,- сразу воодушевилась буфетчица,- Я вам мешать не буду- пойду, а вы потом посуду в буфет занесите.
Старушка видимо уже забыла про сервис, а может так было здесь заведено, что посуду за собой ходячие больные убирали сами, независимо от статуса.
Я клятвенно пообещала отнести стакан и тарелку и буфетчица вышла из палаты дребезжа колёсиками старой металлической тележки.
Допив крепкий и ароматный чай( старушка не обманула) я решила больше не ждать отбоя, а сейчас же отправиться к Симанскому. То что в больнице так быстро распространилась информация о новом пациенте, да ещё и с подробностями, мне очень не понравилось.
Я занесла в буфет посуду, благо это было по дороге, и спустилась на первый этаж в терапию.
Медицинского персонала в этот вечерний час было совсем мало и моё появление на терапевтическом отделении не вызвало ненужного внимания. Быстро сориентировавшись в больничном коридоре и проскочив пустой сестринский пост, я тихонько нажала на ручку двери одиннадцатой палаты и проскользнула внутрь.
Палата у Симанского была тоже виповской( расстарался для нас Разуваевич, ничего не скажешь) и имела такое расположение, как и у меня. Свет в комнате не горел и неяркое освещение давал только фонарь за окном.
- Гриша!-позвала я тихонько и подошла к кровати.
Ответа не последовало.
- Гриш, ты спишь?-я пощупала одеяло. А потом резко откинула его с кровати- кровать была пустой.
Что за чертовщина? Я выглянула в коридор и ещё раз посмотрела на номер с наружной стороны палаты. Нет, всё верно-цифра 11 явно просматривалась на деревянном полотнище, несмотря на дежурный полумрак на отделении. Вдруг мой слух уловил еле слышное шевеление в санузле: как будто что-то мягкое проехалось по двери сверху вниз.
- Гриша, ты тут?- я сначала подёргала ручку , а потом потянула дверь на себя. Но она не поддавалась.
Это было неправильно-двери в больничных санузлах не имею затворов и двери открываются наружу, чтобы всегда можно было беспрепятственно добраться до больного, если ему вдруг внезапно поплохеет в туалете. Значит, если Симанский внутри, то он удерживает дверь натянув ручку на себя.
- Гриша, это Марина Ясная. Открой, не бойся.
- Чем докажешь?- послышался шёпот из-за двери.
- О боже,-тоже прошептала я,- Чем тут докажешь-то?
- Хотя,- меня внезапно осенило и я тихонько пропела:
О боже, боже, боже!
Грибной ты, ну так что же?
Всегда ты нам поможешь
Найти своих детей!
Пожарим их с картошкой
И засолИм немножко…
Припев я не допела, но рукой почувствовала, что дверь больше не удерживается. Я зашла в маленькую комнатку и увидела, что Симанский сидит на полу.
- Гриш, не бойся. Здесь тебя никто не найдёт. Пойдём в кровать, я тебе помогу подняться.
Григорий кивнул и уже через полминуты я его укрывала больничным одеялом.
- Ты как вообще себя чувствуешь?
- Получше. Твой друг принёс какие-то лекарства и мне уже несколько капельниц прокапали,- ответил Симанский и я услышала как дрожит его голос.
- Да, нам повезло, что у Разуваевича нашлись нужные анатоксины. А чего ты так дрожишь? Замёрз?- я подняла одеяло до Гришиного подбородка, но дрожь ни только не прошла, а стала ещё сильнее и уже даже койка пришла в движение.
- Гриша, так не пойдёт! - прошипела я ,-Если ты сейчас сам не справишься с нервами, мне придётся звать медсестру и колоть тебе успокоительное!
- Не надо мне ничего колоть. Я сам,- он глубоко вдохнул и с силой сжал зубы.
- Вот и молодец,- я положила руку ему на грудь и через одеяло чувствовала, как он потихоньку приходит в себя-сердце уже не колотилось как бешеное и дыхание становилось медленнее и глубже.