- А как вы узнали, что Симанский здесь, в этой больнице, на терапии, в одиннадцатой палате?
Мне это было крайне важно узнать, потому что четыре человека, которые участвовали в перемещении Гриши из моей квартиры в больничную палату, не могли ни ей, ни Денису ничего рассказать. Неужели кто-то видел как Гриша выходил из моего подъезда с креслом-каталкой и узнал его, несмотря на наш маскарад?
- Это случайно вышло,- Клавдия Петровна грустно вздохнула и снова посмотрела в окно,- В этой больнице работает медсестра, которая много лет делается мне внутрисуставные инъекции от подагры.
- Та которая руку набила на уколах домашним питомцам?- вспомнила я свой вчерашний разговор с процедурной сестрой.
- Ты тоже с ней знакома? Хотя чего я спрашиваю, она же на этом отделении и работает. Вот я ей вчера позвонила, чтобы договориться об очередном курсе уколов. Мы немного поболтали, как обычно, и она мне, между делом, рассказала, что к ним в больницу поступил очень необычный пациент с непонятным отравлением, но его почему-то положили не в токсикологию, а в обычную терапию. Ну, а дальше ты всё видела сама. Больше мне не о чем рассказывать.
Каретина пожевала губу и спросила:
- А что теперь со мной будет?
Я пожала плечами:
- Честно говоря я не знаю, но есть человек, который слышал весь наш разговор и наверняка ответит на ваш вопрос,- я нажала на лежащем рядом со мной смартфоне громкую связь,- Так ведь, товарищ майор?
- Даже не знаю пока, что сказать,- раздался из трубки голос Ромыча,- Если Симанский не напишет заявление, то нам Вас обвинить не в чем. То что Вы нам сейчас нам рассказали официальным признанием не считается. Так что пока спокойно делайте свои уколы и живите дальше.
Я отключила телефон и достала из-под подушки свою неизменную поясную сумочку и достала из неё визитку адвоката:
- Возьмите на всякий случай,- я протянула Клавдии Петровне кусочек белого картона,- Это очень хороший адвокат и она берётся за самые сложные дела, даже если у клиента нет денег.
Каретина взяла визитку и пошла к выходу, но на полпути обернулась:
- Марина, скажи, пожалуйста, а как ты поняла, что Семён-это Денис, а никто-то из других близнецов?
- Телефон,- просто ответила я,- Телефон Дениса, с которого он Вам звонил сегодня утром в парке, зарегистрирован на Симанского Семёна Григорьевича. Взяв новую сим-карту Денис изменил только имя, не подумав, что у других близнецов не может быть такой фамилии и отчества. К тому же Семён не выглядел, как мальчик из провинции у которого умерла приёмная мать - отпаренные брюки и накрахмаленная рубашка говорили, что о нём заботится какая-то женщина. Когда я увидела, что Семён звонит именно вам, поняла что вы близкие родственники, потому что ни одна даже самая распрекрасная соседка не будет так заботится о соседском мальчике. Да и вчера в СИЗО Лена, несмотря на лиричный бред, который нёс Денис, придерживаясь вашего с ним сценария, ни на секунду не усомнилась, что перед ней её Дениска. Материнское сердце, даже если это сердце приёмной матери, его ведь не обманешь. Вам ли этого не знать, Клавдия Петровна.
- Понятно,-коротко ответила соседка Симанских и вышла из палаты.
ЭПИЛОГ
- Слушай, Ясная, а как ты поняла, что я всё ещё на связи?- Алексахин засунул в рот травинку и хитро заглянул под мою шляпу.
Мы сидели с Ромычем в парке на той самой скамейке, на которой я получила известие об аресте Рогожкиной. Вернее, как сидели: я сидела, спрятав от солнца травмированную голову под широкополой панамкой, а Ромка беспардонно развалился на моих коленях, закинув ногу на ногу.
- Ну, во-первых,- я вытащила травинку и пощекотала ей Ромкин нос,- Ты всегда алёкаешь до посинения пока я не отвечу, а отсутствовала я в палате всего несколько минут.
- Так. А во-вторых?- Ромыч чихнул и отобрал у меня травинку.
- А, во-вторых, было слышно твоё бормотание и мне пришлось начать громко говорить, чтобы привлечь твоё внимание и заглушить странные шумы из смартфона с выключенным экраном. Понятно?
- Вполне,- Ромыч притянул меня к себя за поля шляпы и поцеловал в губы.
- Алексахин, прекрати! Вдруг кто-то увидит и решит, что пожилые люди с ума сошли,- я опасливо осмотрелась по сторонам- нет ли знакомых на дорожках. Вдалеке, в кустах, промелькнула знакомая дородная фигура и исчезла в зелени ветвей увлекаемая за поводок французским бульдогом.