— Как только падёт завеса между нашими мирами, вам будет открыт доступ в любую страну нашего Дранггуманского королевства.
— Оно драконье. А мы алвы и хотели бы жить с ними. Или уж тут, насколько хватит ресурса. Мы и так меняем уже третье место жительства вместе с документами.
— Они же живут за завесой, мы только не знаем хода к ним. Ну, смотрите сами. Я буду ждать вас до девяти утра в аэропорту Калининграда, в Храброво.
Горыныч закрыл глаза, как бы, от усталости, но в голове стучало:
- “Ну же, давайте! Соглашайтесь! Решайтесь!”
Он, и правда, устал, да уже и утро наступает. Тянут… тянут! Он встал, повёл плечами:
— Ну, в общем, мне пора. А то проснётся Тамуся, а меня нет. Она же весь замок вверх дном перевернёт.
Он уже дошёл до двери и взялся за ручку, когда услышал в спину:
— Хорошо, мы согласны.
— Отлично! Тогда прямо сейчас быстренько и уходим. Не выходя, так сказать, — он быстро построил портал, и они нырнули в него втроём.
— … И вот я здесь!
— А они где?
— Остались в аэропорту пока. Надо спросить разрешения Хойвелла и подготовить Тому к их приходу. Купил кофе, чтобы её задобрить и ещё две огромные шоколадки. Одна с ромом…
— О, моя любима! — подал голос молчавший до этого момент Гринг, — у меня ещё коньяк не весь кончился.
— Да? — заинтересованно повернулся к нему Виторус, — а сколько вообще его у тебя?
— Ха, тебе скажи… Хотя, я обещал тебе за охрану дочери ящик выставить.
— Когда? Почему не помню?
— Это я сам себе обещал, — гыгыкнул довольный барон.
— Барон! Как честный чел… дракон, вы просто обязаны мне его отдать!
— Ага, сейчас… Ты коньяк не пьёшь, так что… пополам. Нам с тобой его хватит на год, этого ящика.
— Ну, так-то да.
— А я не поняла, как будем переправлять родителей нашей Томочки? — Аннарэн постучала кулачком по колену мужа. — По-моему, вы не тем увлеклись.
— Ну, я пошёл за Томой? Анни, золотко, поговори ты с ней! Я просто боюсь, что не найду нужных слов и меня снова поколотят! Скажу ей про шоколадки. Может, не будет бить?
Он быстро вышел. Как только дверь за Горынычем закрылась, все дружно расхохотались.
— Я просто не могу! Тома — находка для укрощения Витора, — хохотал Гринг, — никогда не думал, что он будет так бояться свою женщину!
— Да уж, но боится не потому, что нашкодил, а потому, что боится огорчить, вот что ценно, — постаралась реабилитировать графа Анни, тоже смахивая выступившие слёзы.
Петрус же, поулыбавшись, уже сидел с озабоченным лицом.
— Ты чего, граф? — поинтересовался Гринг.
— Что-что… Слушаю Хойвэ. Молчит. Непонятно, согласен или нет. А то брат привёл их к порогу, а дальше что? Вдруг не пустит.
Все замолчали, переглядываясь и пожимая плечами. Вскоре Горыныч привёл Тому. Она сразу, с порога, поинтересовалась:
— Мам Ань, Витя сказал, что ты меня звала?
Анни смутилась. Если раньше ей нравилось, что девочка называет её так, то, в свете вышеизложенных фактов, скорее всего, надо с этим как-то завязывать.
— Все вон, — выгнала мужчин Аннарэн. — Тома, присядь. Разговор есть и не короткий.
Мужчины шумно поднялись и вышли. А Тома села рядом с Аннарэн, улыбаясь во весь рот и выжидательно глядя на неё.
— В общем… твой муж, пока ты спала…
— Что он уже натворил??? Неужели…
— Нет, нет, он любит тебя и был совсем не там, где ты думаешь.
— Ну, раз кофе принёс, был там, а что ещё? — Томка наморщила лоб, соображая, куда он мог ещё сходить, если не налево.
— Э… он. В общем, был у твоей матери…
Тома вскочила на ноги и всплеснула руками:
— Ну? И зачем? Что она ему наговорила? Наверняка, как и моим трём предыдущим, гадости какие-нибудь. Она всё врёт про меня! Зачем, зачем? — девушка закрыла лицо ладонями и заплакала.
Аннарэн, встав, обняла её за плечи и вернула на диван:
— Сядь, успокойся. Они очень хорошо поговорили, и родители спрашивают твоего согласия присутствовать на свадьбе здесь.
Тома недоверчиво, всё ещё всхлипывая, посмотрела на Анни:
— Да? Ничего не выдумывала?
— Он сразу спросил именно об этом, и она рассказала правду про вас, про вашу семью и легенды.
Тома удивилась:
— Да ладно, она моему Вите рассказывала ту сказку, что и мне в детстве?
— Томочка, это не совсем сказки и не так уж чтобы и легенды, — Аннарэн не знала, как и сказать ей о пророчестве. — Мы все в этом завязаны, и мы с Люсьенкой, и твой Горыныч, и ваша семья.
Уцепив девушку за обе руки и не отпуская, как бы та ни хотела дёрнуться, Анни рассказала и о легенде, и о пророчестве, и кто из них кто в этой истории.