Карты замелькали по столу, выстраиваясь в ряды. Она закрывала одни, открывала другие, переворачивала наружу третьи, отложив кавалера в сторону и, наконец, остановившись, погрозила ему пальцем:
— Всё ты наврал, где имя? — но тот только расхохотался и повернулся к ней спиной.
— Что вы тут нагадали? — сгорая от любопытства, поинтересовался граф. — Да сама не знаю. Не поняла ещё. Так, поразвлекалась немножко. А не хотите сыграть в карты?
— Можно, — кивнул граф. Он любил иногда перекинуться в карты с друзьями. — Во что будем играть?
— Не знаю, сейчас гляну, похожи они на наши или нет. А то тогда только в вашу какую-нибудь.
Карты были высыпаны на стол, и девушка их разглядывала с любопытством первооткрывателя.
— Красивые картинки. Это что? Или, наверное, кто?
— Это дракон, это эльф, это лев, это ибикор, каждого по 6 штук. Пять основных, один запасной. Вот эти цыплятки — самые младшие. Их двенадцать.
- Ничего себе, цыплятки… И два запасных?
— Да, — кивнул он, — угадали.
— Не сложно подсчитать… А ибикор — прослушала, кто это?
— Да вот, птица с клювом огромным и разноцветными перьями.
— На нашего тукана похож.
— Вполне возможно. А у вас он какой — хищный?
— Да, вроде, нет.
— А у нас хищный. Как говорится: “Не верь красивому оперению”, - с некоей горечью пробормотал он. Ена покосилась на него и не стала развивать эту тему. Решила, что ему расслабиться не помешает, очень уж напряжён всегда.
— Ну, что играем? — бодренько воскликнула она, потыкав в раскиданные карты.
— Ну, давайте, коли хотите, — он хмыкнул. — Только у нас, если не на деньги, то на желания играют.
— Например? — осторожно спросила девушка.
— Да разные. Можно сбегать на кухню, и съесть что-то в одиночку, хоть целую курицу…
— У нас так в фанты играют, — облегчённо выдохнула она.
— …можно и что-то более интересное загадать.
— Да что я из вас должна всё клещами вытаскивать! Озвучьте уж весь список, пжалста.
— Ну… нет, я не буду это говорить. Мы играем на совершенно невинные желания.
— Заметьте, вы это сами сказали…типа, слово дали, — погрозила ему пальцем.
Он объяснил, что за чем ходит, какие главные, какие кого бьют, кто может какую карту забрать и в каком случае, и они начали играть.
Если вначале Енка играла ещё осторожно, боясь провокации с его стороны, то, после двух лёгких выигрышей, вошла в азарт и, проходивший мимо Треик обалдел от криков, раздававшихся из спальни леди гувернантки:
— Ннна! Получи! А вот так? Ща ты у меня сбегаешь на кухню за пирожком! Что? Фу, жалкая подача… Я её легко возьму драконом.
И вдруг голос его сиятельства:
— А мы вас вот так! Что, съели, леди Йена? Теперь вам выполнять мои желания! — граф даже в азарте не изменял своим привычкам и этикету — на ”вы” и “леди” были неизменны. Леди фыркнула недовольно:
— Подумаешь, один раз выиграл… Не считается. Ладно, озвучьте уже своё желание.
Дальше Треик не рискнул подслушивать, на цыпочках, по стеночке, убрался в свою комнату. Ах, как ему хотелось подслушать дальше! А лучше — подсмотреть… Но он боялся, что граф его обнаружит и тогда придётся бедолаге с “чёрной” меткой искать себе другого хозяина. Льёнанес-Сильме тем временем придумывал ей задание. Он уже три раза бегал на кухню то за солью, то за водичкой с мятой, то вытирал пыль под столом. Чем бы отомстить? Что бы придумать? Но в голове вертелось только одно — поцеловать… прижать к себе… вдохнуть запах волос… И чем дольше он молча смотрел на неё, тем сильнее Енка начинала нервничать. Что за зараза, этот граф! С тем, Горынычем, всё было ясно — пришёл, увидел, застолбил, а этот только смотрит и молчит, как рыба об лёд, но внутри всё гореть начинает… Она первой не выдержала, вскочила, рассыпав карты, и заявила, съехав на фальцет:
— Долго думаете, вашество, лимит исчерпан. Да и поздно уже. Мы, кажется, увлеклись, время к утру ближе, — и указала на дверь. Он вскочил, зацепил ногой за ножку стула и, чуть не свалившись, откланялся, как и положено, но, уже выходя за дверь, повернулся и, просверлив девушку своим взглядом, заявил со значением:
— Карточный долг… долг чести. Так что — он остаётся за вами. Я придумаю обязательно…
— Ну, знаете… — но не успела возмутиться — дверь закрылась и последнее слово осталось за ним. — Долг, долг… — вспомнила фильм-сказку и фыркнула: — должоооок! — и подняла палец.
Разозлившись больше на себя, чем на мужчину, быстро скинув верхнюю одежду, так в стрингах и мизерном бюстике и выскочила в бассейн. Нырнув с бортика в воду, она долго плавала, успокаивая нервишки.