— Вы куратор этой группы?
— Д..да, сэр.
— Почему мне не было сообщено про его успехи в области пилотажа истребителей, как я того требовал?
Побагровев, она опустила голову, старательно избегая его взгляда. Бентаре криво усмехнулся и повернулся к своему компьютеру. Набрав код дешифровки, он подхватил выползший диплом и медленно несколько раз прочитал последний абзац; вокруг царила мертвая тишина, а Джеймс, ошеломленный случившимся, ждал развязки. Наконец, просмотрев диплом в последний раз, Бентаре спросил Джеймса, не поднимая глаз:
— Тебе известно о происшедшем в секторе Фито-12?
— Да, сэр, известно.
— Тогда тебе должно быть известно, что сектор Дакота окружен с трех сторон войсками противника? — на этот раз он посмотрел Джеймсу прямо в глаза; находящаяся в состоянии легкого шока аудитория сидела без единого звука.
— Да, сэр, это мне извест… — ответил Джеймс, так же пристально глядя на ректора. И внезапно в голове появилась невероятная догадка, от которой у него на миг помутнело в глазах. — Сэр, вы хотите сказать, что меня назначают… назначают?.. — едва двигая побелевшими губами, выдавил из себя юноша.
Испустив короткий вздох, ректор поднял диплом и, как того требовала традиция, зачитал последний абзац:
«На основании запроса Военного Совета N2945, согласно решению Главного Координационного Совета Конфедерации от 2383.7.25, выпускник Высшей Академии Космонавигации Джеймс Ли Твист направляется на обучающую базу системы Мотор. После завершения курса адаптационного обучения Джеймс Ли Твист будет направлен в сектор Дакота для прохождения действительной военной службы на боевой базе „Гетман Хмельницкий“ в звании младшего лейтенанта вооруженных сил Конфедерации. Решение Совета должно быть приведено в исполнение в течение пяти дней с момента получения диплома».
Сказать, что зал был шокирован, — значит, ничего не сказать. Подобного здесь еще не происходило с тех пор, как Академию возглавил Бентаре — солдат для боевых баз всегда набирали в специальных военных училищах и летных школах, а из Академии Космонавигации еще ни разу не забирали выпускника на фронт. Даже сам ректор выглядел озадаченным, не говоря уж об остальных членах правления, а в зале — те вообще перестали что-либо понимать. Джеймс же смотрел прямо в глаза ректору, пытаясь свыкнуться с тем, что ему сообщили: он отправляется на место боевых действий Конфедерации и Империи Килрач. И не просто на военную базу, а на легендарный «Гетман Хмельницкий», свыше десятка лет ставившую палки в колеса всем планам килрачей в том регионе.
В памяти всплыл макет базы, когда-то висевший в его комнате: длинный и громоздкий трапециевидный корпус с вытянутым раздвоенным грузовым стабилизатором. Перед глазами промелькнули до мельчайших деталей знакомые истребители с военным гербом Конфедерации — меч под полумесяцем планет — на борту, и Джеймс представил, как он садится в подобный космолет, чтобы вместе с прославленными пилотами боевых звеньев, отправляется в бой против фанатиков — килрачей. На его лице как в зеркале отразилась вся гамма чувств, что не прошло мимо опытного взгляда экс-адмирала Бентаре, в прошлом когда-то начинавшего свою карьеру подобным образом на маленькой базе около Земли. Задумчиво покачав головой, он припомнил те дни и с симпатией посмотрел на взволнованного юношу: «Полон задора и, наверно, мечтает о сражениях», — мелькнула мысль и тут же пропала. Но теплое чувство осталось.
— Когда-то я начинал с такого же звания, правда, не в системе Дакота, — словно повторяя свои мысли, негромко, так чтобы расслышал только Джеймс, произнес ректор. — Ты знаешь, что впервые встретил килрачей лишь в сражении при Церере шестьдесят восемь лет назад?
— Нет, сэр, — оставил бесполезные попытки справиться со своим голосом Джеймс. — Мне не говорили об этом. Неужели это правда?
— Да, это правда. Я хотел бы поговорить с тобой после церемонии. Зайди ко мне в ректорат, я буду ждать тебя, — сказал Бентаре. Улыбнувшись, он положил руку на плечо юноше и повысил голос, говоря уже для всех остальных:
— Не скрою, запрос Военного Совета удивил меня. Среди нас нет таких, кто бы помнил о чем-то подобном за все время работы в Академии. Но… — отступив на вытянутую руку от Джеймса, он оглядел его с ног до головы, — …но решения Главного Координационного Совета не оспариваются. Поэтому я поздравляю вас с окончанием Академии и желаю успешной службы в войсках Конфедерации, младший лейтенант Джеймс Ли Твист.
Гася улыбку, ректор протянул Джеймсу руку. И Джеймс, охваченный бурей противоречивых чувств, с гордостью пожал ее:
— Благодарю вас, сэр.
Глава 2.
— Разрешите, сэр? — тихо пискнул коммуникатор на столе ректора Высшей Академии Космонавигации.
— Слушаю вас, — отвлекшись от созерцания целой кипы бумаг, ответил Роджер Бентаре.
— Пришел Джеймс Ли Твист. Он говорит, что у вас с ним назначена встреча. Пропустить его? — коммуникатор несколько искажал голос говорящего, но ректор почувствовал нотку заинтригованности в нем: известие о необычайном решении ГКСК и том, что один из выпускников Академии отправляется на легендарный «Гетман Хмельницкий» (который некоторые политики предлагали сделать военным символом Конфедерации), уже разнеслось по всей Академии. Сплетни, успешно действовавшие тысячу лет назад, с прежней эффективностью выполняли свою роль и в век технического прогресса, но это зависело скорее не от бездушных машин, а от практически не изменившейся за века человеческой природы. При мысли об этом старый экс-адмирал едва слышно рассмеялся.
— Сэр? — возглас из передатчика напомнил, что на другом конце линии дожидаются его ответа.
— Да, пропустите его. И не беспокойте меня.
— Слушаюсь, сэр…
Джеймс машинально пригладил волосы, и без того прилизанно лежавшие на голове, после повелительного кивка секретаря на пневмодверь кабинета ректора. В последний раз оглядев форму: нет ли где пылинки? — он решительно подошел к створкам двери и под любопытным взглядом секретаря коснулся блокирующей клавиши дверного замка. Зашипев, дверь разошлась в две стороны и сразу же закрылась за его спиной, стоило ему преступить порог.