В 1898-м, после ста лет религиозных и научных изысканий, посвященных этой земле, Эдвин Шервин Уоллес, американский консул в Палестине, выразил мнение, которое все более и более распространялось в западном мире:
"Израилю нужен дом, земля, которую, он сможет назвать своей; город, где он сможет обрести спасение. Ничего этого он сейчас не имеет. Нынешний дом его среди чужих людей, шалаш скитальца. Земля, на которой он живет, ему не принадлежит… Надежды Израиля обрести родину могут осуществиться только в Палестине". И он заключает: "Я верю, что недалеко то время, когда Палестина будет в руках народа, который вернет ей ее прежнее процветание. Земля ждет, люди готовы вернуться домой, и они вернутся, как только получат гарантию защиты их жизни и имущества"./*123
Литературные произведения, филантропические мероприятия, увещевания и научные исследования нееврейских сионистов как религиозных, так и атеистов – оказии непосредственное влияние на образ мыслей таких выдающихся государственных деятелей начала столетия, как Дэвид Ллойд-Джордж, Артур Бальфур и Вудро Вильсон. Это были широко образованные люди, и они близко к сердцу принимали разорение Палестины и трагическую историю евреев.
"Я больше всего желаю, – писал Бальфур, – найти хоть какие-нибудь средства, при помощи которых можно было бы положить конец нынешнему бедственному положению столь значительной части еврейского народа''/*24.
Итак, именно нееврейский сионизм западных государственных деятелей помог еврейскому сионизму добиться осуществления поставленной цели – политического возрождения Израиля. Но был еще один фактор, убеждавший западных лидеров в справедливости сионистских устремлений; фактор, более важный, чем библейское наследие, научное изучение Эрец-Исраэль и сочувствие трагической судьбе евреев в изгнании. Люди, собравшиеся в Версале, были прежде всего политиками, и к вопросу о возрождении еврейского государства они подходили, опираясь на политическую концепцию о праве наций на самоопределение – точно так же, как они подходили к разрешению иных национальных проблем. Именно на этом основании и могли успешно апеллировать к ним еврейские сионисты.
В самом деле, лидеры сионизма, начиная с Теодора Герцля, проявляли готовность сотрудничать с ведущими политическими деятелями своего времени. Это сотрудничество в некоторых случаях имело давнюю историю; задолго до своего избрания на пост премьер-министра Великобритании Ллойд-Джордж состоял при Герцле в качестве адвоката, представляя сионистское движение на Британских островах, и именно от него исходило предложение учредить в Палестине британский протекторат/*24.
Герцль, Нордау и их последователи понимали, что если сионизм намеревается осуществить необычайно трудную задачу собирания рассеянной нации в далеком и заброшенном углу на краю Азии, то он должен заручиться широкой международной поддержкой своих целей и принципов.
Сионисты утверждали, что евреи могут восстановить свое государство в Эрец-Исраэль, и европейские лидеры согласились с этим утверждением, хотя им было известно, что такое восстановление погибшего государства не имеет аналогов в мировой истории. Они знали также, что сионистское движение может столкнуться с сопротивлением со стороны местного арабского населения.
Итак, в начале XX века общественное мнение без колебаний склонилось на сторону евреев.
Глава первая
Чья это земля?
Почему так получилось? Ныне арабы утверждают, что в период проведения Версальской конференции у евреев не было политических прав на Эрец-Исраэль, и только арабские жители этой земли располагали такими правами. Следовательно. "первородный грех" международного сообщества, поддержавшего сионистские устремления, арабская пропаганда относит не к 1948 году (когда было основано Государство Израиль) и не к 1967-му (когда Израиль установил свой контроль над Иудеей, Самарией и Газой), а к 1917-му, когда британское правительство выступило с Декларацией Бальфура, гарантирующей евреям право на создание "национального очага" в Палестине.
Совершенно очевидно, что в начале XX века лидеры мировых держав относились к этой проблеме совершенно иначе. Они полагали, что еврейский народ обладает особыми историческими и политическими правами на Эрец-Исраэль правами, превосходящими по своему значению любые возможные претензии местных жителей.
Каковы источники этой позиции, признающей за евреями историческое право на Эрец-Исраэль? Для того, чтобы ответить на этот вопрос, мы должны рассмотреть само понятие исторического права, хотя бы в общих чертах/*25.
Многие полагают, что теоретические дискуссии о правах наций совершенно бессмысленны, поскольку на практике границы государств определяются в столкновении враждующих сил, а национальные конфликты разрешаются, в конечном счете, в соответствии с простым правилом: побеждает сильнейший. Это верно до некоторой степени, однако данная проблема имеет не только эмпирический, но и нравственный аспект. Кроме того, если это верно, то правым надлежит считать последнего завоевателя, и в таком случае Израиль законно и по праву владеет этой землей. Однако не только эмпирическими критериями следует руководствоваться в отношении к еврейскому национальному возрождению. Если, как сказал Уинстон Черчилль в 1922 году, "евреи живут в Палестине не по милости, но по праву''/*26, то необходимо представить ту моральную основу, на которой зиждется еврейское государство.
В вопросе о еврейских притязаниях на Эрец-Исраэль главным поводом для споров является следующая проблема: имеет ли право народ, утративший свою землю много веков назад, требовать ее возвращения после смены стольких поколений? И могут ли иметь законную силу исторические права такого рода, если в течение истекших столетий утраченная земля была заселена другим народом? Арабы и их сторонники неизменно выступают с двумя этими вопросами, и на оба вопроса они дают, разумеется, отрицательный ответ. Кроме того, добавляют они, если у евреев и имеются основания для "исторической тяжбы", то ее следовало бы вести с древними римлянами, которые изгнали их с земли, а не с арабами, пришедшими в Палестину, когда в ней почти не оставалось еврейского населения.
Внешне убедительные и логичные доводы арабской стороны редко опровергаются евреями и их сторонниками, однако отказ от спора не всегда является оптимальной позицией. Поставленные вопросы несомненно требуют ясного и недвусмысленного ответа.
Множество людей хорошо знакомы с первым тысячелетием еврейской истории, то есть эпохой, описанной в Библии. Образованная часть общества знает о том, что евреи были рабами в Египте, и что они стали народом, вырвавшись из рабства под предводительством Моисея и приняв на себя исполнение законов Торы. Затем евреи поселились на земле своих предков, которую им удалось захватить при Иисусе Навине (Йегошуа Бин-Нун). Колена Израиля слились в единое государство во времена царя Давида (около 1000 года до н.э.), и после этого они в течение долгих столетий вели борьбу за политическую независимость от сменявших друг друга региональных империй. Библейское повествование завершается на возвращении изгнанников из Вавилонского плена и на восстановлении еврейской автономии при персидском царе Кире в 538 году до н.э. Александр Македонский, отвоевавший Эрец-Исраэль у персов, не предоставил евреям независимости, однако в 167 году до н.э. еврейский народ вернул себе свободу в результате Маккавейского восстания против Антиохийской династии. Затем евреи вновь лишились независимости, попав под власть Рима в 63 году до н.э./*27. Но даже в течение тех столетий, когда в Эрец-Исраэль правили персы и греки, евреи продолжали организованное национальное существование в этой стране.
Каким же образом евреи были, в конце концов, изгнаны со своей земли? Распространенное мнение гласит, что евреи обязаны своей бездомностью исключительно римлянам. Считается, что именно римляне, завоевав Палестину и уничтожив еврейское государство, отобрали затем у евреев их землю и обрекли их на многовековое изгнание, которое продолжалось вплоть до самого недавнего времени. Такое представление о еврейской истории широко распространено, но, тем не менее, ошибочно.