Перкинс. Она нуждается в починке, сэр. (Уходит.)
Полковник. Дурень. (Инспектору.) Он все ломает.
Инспектор (снимает с полки поваренную книгу, перелистывает ее). Я первый гость, не правда ли? Весьма сожалею. Приходить раньше времени — верх непунктуальности. Но мне было ужасно интересно, застану ли я вас обоих в добром здравии. У вас действительно все в порядке?
Полковник. А что должно быть не в порядке?
Инспектор. Ваш брак.
Полковник. Не понимаю, куда вы клоните, инспектор.
Инспектор. Судя по моему опыту, брак — это соглашение двух людей противоположного пола. Цель соглашения — создавать друг другу проблемы. Как говорится, один человек уместится и в рыбьем пузыре, а для двоих не хватит места и в раю. Как только двое цивилизованных индивидов затевают этот безумный эксперимент — совместную жизнь, малейшее расхождение во вкусах создает почву для военных действий.
Полковник. Уверяю вас, инспектор, никогда ни один брак не заключался на основе более схожих интересов.
Инспектор. Вы прямо сняли у меня камень с души, полковник Броклсби. Откровенно говоря, я был глубоко озабочен.
Полковник. Вот как?
Инспектор. Да. Ведь это я вас свел.
Полковник. Вы? Ах, черт побери.
Инспектор. Я хочу сказать, случай воспользовался мною. Но будучи всего лишь невольным пособником Гименея, я все же чувствую ответственность за свое дело.
Полковник. Не волнуйтесь.
Инспектор. Простите занудного старого холостяка. Куда мне, профану, поучать настоящих специалистов в вопросах брака. Ведь брак — это же совсем не то, что убийство, не так ли? Два мира. (Внезапно.) А вы, миссис Броклсби, к сожалению, выглядите усталой.
Лидия. Я не высыпалась в последнее время.
Инспектор. Ну да, ну да, медовый месяц. Но я вам искренне желаю не дожить до его конца. Вы, кажется, похудели, полковник?
Полковник. Что-то аппетит пропал.
Инспектор. Мои комплименты миссис Броклсби. Против любви не устоит никакая кулинария.
К большому удивлению Лидии он возвращает поваренную книгу на полку.
Лидия. Скоро на пенсию?
Инспектор. Как только закончу те два дела. Кажется, я рассказывал вам о них.
Лидия. Только об одном.
Полковник. И мне только об одном.
Инспектор. Вот видите, получается ровно два.
Полковник. И далеко вы продвинулись, инспектор?
Инспектор. Далеко и недалеко. С вашего позволения, я бы сказал, есть успехи.
Лидия. Приятно слышать.
Инспектор. Такой уж у меня характер. Хочу подбить бабки, прежде чем подам в отставку.
Лидия. И когда вы подаете в отставку?
Инспектор. Завтра.
Полковник. Не хотите ли взглянуть на подсветку розария, инспектор?
Все уходят. Входят Перкинс и Додд.
Додд. Ну, как вы тут, Перкинс?
Перкинс. Спасибо, мадам.
Додд. Спасибо? Что значит «спасибо», Перкинс? Спасибо — это не ответ.
Перкинс. Хозяйство в порядке, мадам. Жалованье удовлетворительное.
Додд. Вы очень хорошо знаете, что я спросила вас не об этом.
Перкинс. Прошу прощенья, мадам. Я, наверное, вас не понял.
Додд. Перкинс. Что вы чувствуете? О чем думаете?
Перкинс. Я чувствую суетность всего на свете, мадам. Я думаю о смерти, как предписывают мудрые люди.
Додд. Вы несчастливы?
Перкинс. Не имею права высказываться на сей счет.
Додд. Это очень благоразумно, Перкинс, очень благоразумно. Кто сохраняет величие Англии? Не власти, знаю я их. Не коммерсанты, которых я, естественно, не знаю. Не драматурги, все они безумцы. Значит, кто, Перкинс? Английские служащие. Вот кто составляет и поддерживает величие Англии. Сколько скандалов каждый день сотрясало бы наше общество, если б их не предотвращала скрытность персонала. Тактичность взяла на себя миссию добродетели. Полагаю, всемирная история безошибочно чует дурной запах, когда какой-то класс начинает разлагаться. Британскому дворецкому выпала удача обмануть всемирную историю. Британский дворецкий — кариатида империи. Вы понимаете меня, Перкинс?
Перкинс. Так точно, мадам.
Додд. Хорошо. А теперь доложите обо мне.