Я был к этому готов психологически, но не вербально, поэтому следующие несколько секунд мы смотрели друг другу в глаза, она в панике, я — немного растерянно. Когда я наконец собрался с силами, чтобы вылезти и что-нибудь сказать, Серая Мышь захлопнула дверцу у меня перед носом и выскочила из комнаты. Я двинулся за ней. В коридоре она внезапно исчезла в одном из боковых помещений. Не успел я туда добежать, как на меня налетела пожилая тетка — одна из тех отважных дородных валькирий, которые в своем шествии по миру сметают все, что встает у них на пути.
— Смотри, куда идешь, молодой человек! — рявкнула она, обрушив мне на грудь свой бронированный бюст. Излишняя вежливость не позволила мне защищаться, а потому я выждал, пока она изольет свой гнев и отчалит к иным портам, краем глаза наблюдая за дверью, за которой скрылась девушка. Там была кухонька с одним-единственным выходом. Когда я к нему подлетел, Серая Мышь как раз выходила. Я схватил ее за руку, но она умудрилась выскользнуть. На лестнице я ее обогнал и, выждав, пока она миновала проходную, спросил вахтера, кто эта прекрасная дама. И выяснил, что это новый соцработник, а я либо слепой кретин, либо слепой крот. Поблагодарив вахтера за информацию, я выскочил наружу и поймал Мышь перед общежитием.
— Караул! — завизжала она. — Грабят! — А точнее: «Ка’аул! Г’абят!». Потому что с перепугу полностью утратила способность выговаривать «р».
Было уже совсем темно. Мимо нас прошмыгнули несколько бледных теней, скорее всего, студентов, а из бара напротив выглянула пухленькая дамочка и тут же юркнула обратно. Улица опустела. Однако не стоило исключать, что кто-то, надежно укрытый от моего взора, схватит в приливе отваги мобильник и позвонит в полицию.
— Не валяй дурака, женщина, — быстро сказал я. — Я всего лишь хочу поговорить о книге.
— О чем поговорить? — Она уже справилась с «р» и перестала вырываться.
— О том самом, — ответил я. — Я знаю здесь неподалеку тихую забегаловку. Ну что, поболтаем?
На ее лице отразилась трагическая нерешительность, как написала бы Халина Ментиросо. Наконец она кивнула. Возможно, Серую Мышь убедила моя презентабельность, неотразимо действующая, насколько я знаю, на женщин такого типа. А может, очаровала решительность — одно из обширного диапазона моих суперменских качеств. Так или иначе, я покрепче сжал ей локоть, на случай, если моя мужественность окажется не столь магнетической, как я уповаю, и потянул девицу за собой.
Мы прошли несколько подворотен, закоулков и узких улочек и через добрых полчаса быстрого марша оказались в забегаловке с экзотическим названием «Каприччо», куда я не заглядывал с отроческих лет и теперь с легкой грустью наблюдал перемены, которые неумолимый бег времени оставил на изысканном некогда интерьере и на постоянных посетителях. Я не спешил начинать разговор, выжидая, пока до нас доползет черепашьим шагом официантка с прической и макияжем а-ля шестидесятые. За это время Серая Мышь успела воспользоваться туалетом: я милостиво ее туда отпустил, зная, что окон в кабинках все равно нет, а дверь у меня под наблюдением.
— Привет, малыш, что заказываем? — поинтересовалась с интимной хрипотцой официантка, добравшись наконец до нашего столика.
— Пиво? — спросил я Серую Мышь.
— Кофе, — ответила она.
— Два эспрессо, — повернулся я к официантке. Та с минуту сражалась с ручкой и блокнотом, наконец кивнула и поплыла дальше.
— Ну и о чем вы хотите поговорить, пан… — Серая Мышь сделала паузу.
— Сякий. Робаль Сякий.
— Это ты прикончил того беднягу?