Теперь промолчала Лин. Видимо, доводов против найти не удалось.
— Ханг, командир «Бешеных псов», был такой же, — тихо сказал Сайко. — Он тут три месяца провёл. Мы всё ждали, когда он сломается, когда его пятёрка начнёт рассыпаться...
«Бешеные псы» — это была первая пятёрка, которая при мне ушла в рейд. И первая пятёрка, которая вышла за врата. Я вспомнил, как смотрел на них и чувствовал, что они — победят. Неужели теперь и я стал таким? И мы все?..
— Одежду возьмите с собой, — сказал я. — Просто затяните ремнём вот так, сделайте что-то типа рюкзака.
У меня-то самого одежды не было, но для остальных совет был актуален. Именно так подготовились «Псы». Они собирались уйти и забрали с собой вещи, но так, чтобы с большей вероятностью их не повредить.
— Кстати, — щёлкнула мысль у меня в голове. — А почему у нашей пятёрки до сих пор нет имени?
— А никто их не именует, — фыркнула Лин. — Смысл? Они каждый день перетасовываются. Это только Ханг сразу поставил свою пятёрку особняком.
— И вывел их, — заметил Сайко, подняв указательный палец.
— Хорошая примета, — улыбнулась Алеф.
Я встал, подошёл к зеркалу над раковиной, всмотрелся в отражение.
Лидер. Я.
Ну, что ж...
— Тогда с этого момента у нашей пятёрки тоже есть название.
— Ну давай, порази меня, — фыркнул Гайто, который так и стоял на пороге, справа от меня.
Поражать я никого не планировал. Собственно, хотелось просто как-то выделить нас из общего числа. И ещё — поддержать счастливую традицию.
Я не был заядлым киноманом, но, как говорится, «это ж классика, это знать надо!» В общем, мне было понятно, откуда Ханг взял название для своей пятёрки. И я нашёл единственный подходящий вариант, который звучал небесспорно и наверняка вызвал бы кучу возражений, как минимум — от Лин.
Поэтому я не стал ставить вопрос на обсуждение. Поступил так, как, наверное, и должен поступить лидер.
— Жду вас внизу, у двери, «Бесславные ублюдки», — сказал я и вышел из комнаты, протиснувшись мимо заржавшего Гайто.
Глава 44
Проблемы начались сразу.
Я ждал их за дверью, но за дверь сначала нужно было выйти.
— Какого чёрта? — орал я на командира другой пятёрки, имени которого не знал. — Вам что — горит, что ли?
— А может, тебе горит? — не оставался в долгу тот.
— По-хорошему прошу — дай нам пройти.
— А по-плохому — это как будет?
Я заткнулся.
Действительно, сложно чем-то пригрозить в этом дурацком месте.
Впрочем, парень, который собирался осложнить мне жизнь, увидев, что я загрузился, тут же изменил тон и вполне миролюбиво сказал:
— Надо было заранее обсудить, Крейз. Извини, я своих настроил, сам настроился. Если бы у тебя хоть какой-то аргумент был... А так — извини. Пройдёте завтра или послезавтра. Не один ли хрен, а?
Никто из старожилов не искал и не раздувал конфликтов, не держал зла. Мы могли орать друг на друга до посинения, а расстаться, как друзья, похлопав друг друга по плечам. Вот как мы сейчас с этим парнем.
— Дерьмо, — сказал я, подойдя к своим «Бесславным ублюдкам». — Но будем надеяться, что луч выберет нас.
— Ты не сказал ему, что мы настолько крутые, что у нас есть название? — спросил Сайко.
Все экипировались, как я сказал. Все, кроме Сайко. Он опять выделился. Оторвал у куртки рукава, штаны тоже снимать не стал. А вот фуражку привязал рукавами к спине. Сказал, что она ему очень дорога, как память о дедушке.
— Нет, как-то постеснялся, — сказал я.
— Дурак! — возмутился Сайко. — Чтобы быть лидером, нужно мыслить, как лидер. Эй! Эй, ты, Занк!
Парень, инструктировавший свою пятёрку, повернулся на крик. Сайко показал ему два средних пальца:
— Между прочим, мы — «Бесславные ублюдки»! — проорал он. — И мы отсюда свалим. А ты, грёбаный нонейм, будешь гнить в этой жопе вечно и только долгими одинокими ночами передёргивать, вспоминая нас!
Занк показал Сайко большой палец:
— Круто, брат!
— Вот дебил, — пожаловался Сайко. — Совершенно не подыгрывает.
В большинстве своём Избранные ещё не оправились от последствий Наказания. Вчерашняя пятёрка сформировалась по необходимости, сегодняшняя — тоже. И я даже понимал Занка. Непросто это — настроить пятерых израненных и измочаленных душевно и физически людей идти в смертельно опасный рейд, когда можно (теоретически) не идти. Непросто их хоть как-то замотивировать. И если уж сделал это — считай, половину пути прошёл.
А тут вылезает какой-то Крейз и предлагает с середины пути, несолоно хлебавши, повернуть оглобли назад. Это, как минимум, не педагогично.