Никто не знал, где находится этот дом, но Звездочка спрашивала у каждого прохожего на ломаном языке:
— Где? Дом. Где дом?
Ее пальчик тыкал в экран телефона на ту самую фотографию, но прохожие лишь пожимали плечами.
Вечерело. Город становился еще шумнее и мрачнее. Начался дождь. Впервые за все это время Звездочка не была рада ему, ведь она мокла на лавке со сломанным каблуком.
Она сняла противные сапоги и хотела было идти босиком до гостиницы. Всяко лучше, чем мокнуть под ливнем. Машины ехали мимо, обрызгивали, ни один водитель не остановился и не спросил, что случилось и нужна ли помощь.
«Нет, в этой стране все иначе, — думала она».
Приподняв ноги над землей, она пошевелила пальчиками, рассматривая бабушкины голубые носки.
Она хотела было их снять, как над ней навис зонт. Она замерла, смотря на высокого, худого парня в черном пальто над ней. С краешков огромного зонта быстро стекали струйки дождя.
Месяц долго смотрел на эту нелепость, сидящую на лавочке. И что не так? Что вообще с этой девчонкой? Вроде, не маленькая, но так не похожа на тех дам, которые ему встречались.
Пару минут они смотрели друг на друга. Их ладони горели. Но они оба смахнули это на то, что это реакция на долгое пребывание на улице.
Месяц пытался сделать вид, что ему все равно, но явно не чувства джентльмена заставляли его стоять рядом с этой девушкой.
— Я Вам поймаю такси, — наконец сказал он, мотая головой из стороны в сторону. Его голос был мягким, бархатистым и низким. Он явно курил. От него пахло табаком, кислым парфюмом и чем-то еще. Наверное, ужинал в кафе или ресторане.
Он махнул рукой, останавливая такси.
— У вас есть деньги? — спросил он, открывая дверцу такси для Звездочки. Она запихнула руку в карман, свободной держа зонт. Но кроме телефона и ключей там ничего не было.
— О, Боже, — он недовольно закатил карие глаза, доставая из кармана деньги.
Сейчас он напомнил Звездочке того самого Безликого Бога Каонаси. Так же пихает ей деньги, так же весь в черном.
— Вы где живете?
— Я не помню, — Звездочка достала телефон, который давно был разряжен. — Я записала адрес и название в него.
— Господи, — Безликий Бог всплеснул руками, кидая капли с зонта на нее. — Здесь ты не зарядишь телефон?
— У меня все в гостинице, — продолжала она, смотря на бледное лицо Месяца.
— Ясно. Вижу, что ты не отсюда. Могу дать свою зарядку, но это придется идти ко мне домой.
Они оба совершенно не понимали, что делают. И у них впервые за все это время пропала мысль о том, что «вдруг это тот самый человек, которого я ищу».
— Ты держишь зонт, — продолжал Месяц, аккуратно поднимая на руки Звездочку, — а я несу тебя домой.
Так Месяц шел со своей ношей через улицу. Дождь лил все сильнее. Но они не смотрели на прохожих, ни на что-либо еще здесь. Внутри них было какое-то странное, копошащееся чувство, непроизвольная улыбка, которую оба скрывали.
Но оба не могли понять, что это и как с этим быть дальше. Они оба молчали. Это была та самая тишина на двоих, которая имела особое предназначение и посвящалась только им.
Месяц шел по широкой тропинке, усыпанной листьями, открывал дверь ворот и…
— Боже.
Два огромных льва сидели по обе стороны от входа, над ними воцарялась арка, сделанная в греческом стиле.
— Пришли. Подожди, я достану клю…
Но Звездочке было все равно, что там говорил Месяц. Она спрыгнула с его рук, роняя зонтик. Она тут же накинулась ему на шею, прижимаясь и сопя от счастья.
Там они стояли под дождем. Зонт унес ветер, свет в доме зажигался постепенно в каждом окне, город шумел громче, дождь шел сильнее. Но какая теперь разница?
Нет, я не могу сказать, что они жили долго и счастливо, потому что я предпочел оставить сейчас их наедине. Это не важно, поженятся они или состарятся вместе. Я не могу дать тебе стопроцентной гарантии, что души, которые любили друг друга в прошлом, будут счастливы в настоящем.
Ты правильно скажешь, что люди не умеют идти на риск ради таких моментов, для которых стоит вообще жить.