— Не всё коту масленица, — сказала мне Нора, — Ну а вообще… расслабься. Прямо как тогда, уже всё равно ничего не будет. Тут и маны побольше стало, и ты теперь гораздо сильнее.
— Значит, ты предлагаешь мне работать в медленном темпе, — пробормотал я, приноравливаясь к изменениям. На самом деле, они мало что меняли в моей тактике. Однако и особой радости не вызывали. Прорвемся.
В любом случае, прорваться сначала требовалось из погреба наружу. Я как раз отрастил некое подобие задних лап, чтобы с их помощью двигаться. Передние лапы у меня уже имелись, и они были непропорционально крупные, к слову. Именно ими, как экскаваторными ковшами, я и вскапывал землю.
И у них довольно скоро обнаружился скрытый функционал. Не то, чтобы я этого просил…
— Виктор, ах-ха-ха! — Нора, кажется, готова была покатиться со смеху, — Передние лапы перевешивают тебя вперёд, похоже. Да хватит уже кувыркаться!
— Грр, — я невесело огрызнулся в ответ.
Позвоночник упрямо клонило вперед, так что пока я бежал к лестнице, дважды успел клюнуть носом в землю. Всякий раз перекувыркиваясь через голову, Норе на потеху.
Подбежав к лестнице, при моих размерах кажущейся циклопическим строением, я попробовал её на прочность коготками. По счастью, лестница оказалась приставной, сделанной из грубо сколоченных друг с другом досок. Мои когти легко вонзались между древесных волокон, так что проблема взобраться наверх отпадала сама собой.
Я наловчился лазать по отвесным стенам ещё тогда, когда в одиночестве бродил по улицам брошенного Прасковска. В поисках пропитания приходилось проникать и на третьи, и на четвертые этажи квартир — всё через балкон, подобно форточнику. Это потом уже, я нашел Айгуль и Шурку с телекинетической отмычкой и телепортацией, после чего слегка обленился.
А до тех пор, я разбирался с проблемами так, как и положено забавной зверушке. Как и ожидалось, навык никуда не делся.
Я белкой взобрался до самого верха, и стукнулся в крышку погреба головой. Этот барьер грозил оказаться уже посерьезней: обитая металлическими листами крышка оказалась закрыта сверху на какую-то щеколду. Похоже, нам с Норой придётся её приподнимать живым домкратом.
Мой позвоночник причудливо вытягивался в высоту, пока плечи не уткнулись в неподвижную преграду. Я изо всех сил уперся ногами в верхнюю ступеньку лестницы, и начал отталкивать крышку люка вверх от себя.
Добился я только того, что прогнившая деревянная ступенька обломилась прямо подо мной, и я от неожиданности пересчитал все оставшиеся ступеньки собственным подбородком. Без особого ущерба для себя, конечно. Кроме, разве что, морального — всё это время Нора надо мной заливалась.
— Пфффф! — это было самым членораздельным из того, что я от неё услышал.
Я устало вздохнул от этого издевательства. Ладно, вторая попытка.
Взбираясь очумелой белкой по лестнице, я вдруг вспомнил о давным-давно прочитанной статье, в которой рассказывалось о последствиях вспучивания льда зимой. Как известно, вода при обращении в лёд увеличивается в объёме. И хорошо, если это не происходит под фундаментом, потому что сила морозного пучения сдвигает бетонный дом, как чемпион тяжелоатлет — пластиковую гирьку.
Конечно, я не собирался набирать воду и её замораживать. Хватает и других вещей, которые умеют увеличиваться в объёме.
Я просунул кончик лапы в зазор между бетонным проёмом и металлической крышкой. Пришлось сделать его тоньше нитки для шитья, ну да не беда. Сейчас увеличим обратно, а если крышка будет мешаться, ей же хуже, я думаю.
Я сосредоточился, плавно перенося собственный вес и объём в зазор проёма. Давление внутри кончика лапы нарастало, вплоть до того, что мне пришлось отключить болевые рецепторы. Интересно, испытывает ли росток дерева такую же боль, пробиваясь через асфальт?
Мне приходилось буквально силой воли продавливать собственную плоть. Ибо она сопротивлялась мне, с упорством достойным лучшего применения. Она так и стремилась растечься вдоль бетонного проёма, вместо того чтобы давить на крышку собой. Вот она, живая вода!
Наверное, у меня прошло полминуты в упорной борьбе с самим собой, прежде чем я услышал хруст сминаемого металла. Крышка в погреб треснула ровно посередине, оставляя солидной ширины зазор, в который я поспешил юркнуть, ловким заячьим прыжком.
— Мы почти выбрались! — подытожила Нора, пока я активно принюхивался к обстановке вокруг.