По воскресеньям я теперь чинно сижу в библиотеке. Причем добираюсь до неё на трамвае — чтоб по чужим улицам лишний раз не шляться… Дома, кстати, мой внезапный порыв к знаниям был воспринят с большим энтузиазмом. Мать разошлась, размечталась. В её голове я уже стал самым молодым мастером нашего завода, или, чего уж мелочиться, помощником начальника цеха! Отчим с новыми силами принялся агитировать за «морской путь» и поступление в новогирканскую мореходную школу (мол, флот у нас развивается, а толковых специалистов дюже не хватает), а также снял с меня обязанность на закупки бегать: «Ты лучше учись давай, а до лавки уж я как-нибудь сам дойти смогу, всё равно пока на суше, делать-то особо и нечего».
Ну, это он зря так сказал. Мать тут же из-за двери вырулила, да не одна, а со списком. Всего того, чем её благоверный может по дому помочь, «пока без дела на суше прохлаждается»…
В общем — Библиотека. Каждое воскресенье я теперь прихожу обогащаться знаниями из книг, которых в читальном уголке не найти, ну и чтобы ещё немного побеседовать с милой, приятной в общении девушкой…
Виктория, как мне кажется, записала меня в гении и решила взять надо мной шефство. Так что теперь активно помогает «гранить алмаз моего таланта». И должен отметить, что эта пламенная комсомолка буржуазных кровей прекрасно образована, эрудированна и чрезвычайно ответственна. Из-за чего на третьей неделе моего обучения она нагрянула в цех и с ходу насела на Юхтина, завалив его бумагами и пламенной речью. И пока тот приходил в себя, подхватила меня под ручку и увела в Красный уголок…
Так что с того момента моя рабочая смена стала на три часа короче, а в оставшееся время я отряжался в помощь активу завода. Час-полтора я, действительно, занимался хозяйственными вопросами (перетащи, сколоти, покрась, привинти), а остальное время училсь… Причем вполне официально, с письменного разрешения директора завода, начальника цеха, главы профсоюза и вожака заводской ячейки комсомола, заявление на вступление в который мне пришлось написать…
И, конечно же, Виктория всех заверила, что приложит все силы, чтоб я стал достоин такой чести и не посрамил честь завода, комсомола, партии, советского государства и земной цивилизации до кучи… Эх-х-х… Я даже в первом детстве не припомню таких реактивных, деятельных и при том искренних общественников, готовых тебе помогать на голом энтузиазме, и не слезающих с твоей шеи, пока не добьются результата…
Отдельным пунктом в моем ежедневном распорядке дня значилось изучение текущей общественно-политической ситуации. То есть, я просто читал газеты, которые в изобилии, целыми подшивками по годам (начиная с двадцатого) хранились в читальном уголке. Да и экземпляры более раннего революционно-журналистского творчества имелись.
А разбираться в политике мне помогали регулярно проходящие в Красном уголке лекции и обсуждения Политпросвета. Вот так я и попал на жаркую дискуссию об Аллоизыче.
— В Новогирканских Известиях за май этого года напечатана статья: «Лидер НСДАП Адольф Гитлер обратился к советскому государству с личной просьбой о возможности покупки или аренды картины В. В. Верещагина „Апофеоз войны“, с которой чувствует глубокую духовную связь», — не отрывая глаз от текста, сосредоточенно зачитал Савелий — руководитель нашей заводской Комсомольской ячейки, — Ну что, товарищи, какие у вас мнения по данному вопросу? Прошу высказываться
— Категорически отрицательно! — с ходу рубанула женщина предбальзаковского возраста, — Нечего нам помогать этому империалисту! Да ещё и некроманту! Фу! Мерзость!
— Почему «мерзость»⁈ Наоборот! Полезная и нужная в народном хозяйстве профессия, — аж подскочил от возмущения худощавый студентоподобный парнишка (работает, по-моему, где-то при экспериментальном цехе), — Некроманты и их творения очень важны на ряде опасных производств! А ещё нежить часто используется для поддержания в порядке канализаций и очистных систем.
— Да-а-а? — ёрнически тянет последнюю букву мадам, — И когда сам преставишься, пойдёшь в дерьме копошиться?
Парнишка сначала опешил, но тут же решительно вскинул подбородок:
— И пойду! Если народ и партия призовёт — пойду!
— Призовет? Ты что же, ставишь «Волю партии и народа» в один ранг с грязным трупным искусством⁈