Я уже вернулся на своё место, когда блатной пацанчик опомнился и уже открыл рот, но тут его остановил Серый:
— Дай сыграть человеку! Не мельтеши! — а сам внимательно так на меня уставился.
Пальцы стали перебирать струны…
Надоело говорить и спорить
И любить усталые глаза…
В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина поднимает паруса…
Капитан, обветренный, как скалы,
Вышел в море, не дождавшись дня.
На прощанье поднимай бокалы
Золотого терпкого вина!
Пьем за яростных, за непохожих
За презревших грошовой уют.
Вьется по ветру веселый Роджер,
Люди Флинта гимн морям поют.
Оглядываю собравшихся. Блатные слушают мечтательно. Мои — удивленно… Другие люди стали ближе подходить — всё же пел я не слишком громко. А ведь Гирканск одно время был «пиратской столицей Каспия». Причем об это знал даже я-Васька, то есть, народ про эту страницу истории родного города помнит и даже гордится…
И в беде, и в радости, и в горе
Только чуточку прищурь глаза:
В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина поднимает паруса.
Надоело говорить и спорить
И любить усталые глаза…
В флибустьерском дальнем синем море
Бригантина поднимает паруса… [1]
[1] в РИ — песня Георгия Лепского на стихи Павла Когана, написанная в Москве осенью 1937 года, признаётся одной из первых советских бардовских песен. Особенную популярность песня приобрела после исполнения Юрием Визбором.
Вариант песни в исполнении Юрия Визбора (https://www.youtube.com/watch?v=U4PGapnLYp8)
Глава 10
Оказывается, есть задачи, которые решаются не кулаками.
Правило гениального академика № 5
Тоска на лицах улетучилась, надо закрепить результат.
Крутится, вертится шар голубой,
Крутится, вертится над головой,
Крутится, вертится, хочет упасть,
Кавалер барышню хочет украсть.
Крутится, вертится, хочет упасть,
Кавалер барышню хочет украсть
Крутится, вертится шар голубой,
Крутится, вертится над головой,
Крутится, вертится, как заводной,
Что ж это, где ж это, Боже ж ты мой
Матушка родная, как же мне быть,
Мне эту барышню не разлюбить.
В сердце огнём разгорается страсть,
Барышню видно придётся украсть.
В сердце огнём разгорается страсть,
Барышню видно придётся украсть.
Крутятся улицы, церковь,дома
Кругом крутится моя голова.
Крутятся лавка, трактир и базар,
Крутится вихрем весенний угар. [1]
…
Стараюсь петь бесшабашно — любимый фильм вспомнил — на лице лукавая улыбка расплывается, глазами ловлю весёлые девичьи взгляды.
А песню эту народ знает, любит и даже подпевать пытается.
— Васян, ты где на гитаре играть научился? — удивлённо вопрошает Шкода, когда я заканчиваю…
— Так в библиотеке! Где ж ещё? — усмехаюсь я.
— А-а-а… — вот только от последующих вопросов меня спасла кавалькада автомобилей, решительно ворвавшаяся на косу.
Я присвистнул в восхищении! Всё же есть в машинах этого времени свой, ни с чем не сравнимый, уникальный шарм!
Пять шикарный авто и армейский грузовичок остановились буквально метрах в пятидесяти от нас, из них высыпали люди. И какие! Прям эталонная золотая молодёжь. Мажоры! Молодые, холёные, разодетые и громко галдящие. Послушать — так собралась здесь жгучая солянка из НЭПманских детишек, молодых предпринимателей (из тех, кто «на деньги отца я открыл своё успешное дело»), нескольких клановых и отпрысков советских чиновников. Паренёк, что ринулся командовать выскочившими из грузовика красноармейцами, оказался сынком командующего Новогирканского военного округа.
И, разумеется, в компании присутствовали красивые, разодетые по последней моде, девушки разной степени лёгкости в поведении.
Шумная толпа молодняка (хотя какой они для меня сейчас молодняк? Всем, минимум, лет по двадцать, а то и к тридцати ближе) беспорядочно сновала по пляжу. Армейцы же оборудовали место стоянки: шезлонги, зонты, мангал, переносная кабинка для переодевания, прочий инвентарь пляжный. А так же столы, на которые тут же выставили лучок, шашлычок, да марочный коньячок. В общем, полный набор для качественного комфортного отдыха… Я задумался. Мда… Нужно будет побыстрее разобраться с финансовым вопросом, а то считать каждую копейку и дальше мне как-то не хочется…