Путанно говорила волхва. Как она может сейчас собраться и покинуть Кряжич? Конечно, собраться со своими наперсницами да к родичам к Сосновым Острожкам нетрудно отправиться, но не может она, коли Годуяр уже в пути и на днях будет в Кряжиче. Так и не узнает с его уст вестей, уедет в неведении. Нет, нельзя так.
Глава 7
Вейя зябнуть начала, стынь так и поднималась с влажных лощин. Отлепившись от дерева, дальше пошла. Нужно подумать обо всём, а чуть позже к Доброраде возвратиться за советом. После обряда в себя нужно прийти.
Едва Вейя из-за чащи вышла, как льющееся тепло Дажьбога объяло, согрело, развеяло муть на немного. Вейя поторопилась до хоромин добежать, прислушиваясь да пряча глаза от гридней, что на воротах дозорными всю ночь стояли. Они проводили Вейю взглядами внимательными до тех пор, пока не скрылась за постройками, а как прошла по мощённую бревенчатую дорожку, ведущую к женскому стану, сбавила шаг — тут уж на взгляды мужицкие не наткнёшься.
Детинец уж пробудился, носились по двору челядинки, теперь расторопнее — верно, Любица разгону всем дала с утра, а отдыхать и нет времени — к другому пиршеству готовиться нужно: как-никак, а сам князь Годуяр скоро прибудет.
С Любицей сталкиваться не хотелось, казалось, посмотрит ей в глаза, да и выдаст себя тут же Вейя, и заподозрит княгиня ещё чего, а сейчас не до того. Хоть и жёг стыд, вспомнить только, как Любица сотнику отдавалось, а Вейя и думать о том не хотела — как княгиня теперь мужу в глаза смотреть будет, только, видно, не первый раз то было. Пусть она сама ответ перед ним держит да перед богами, которым клятвы и обещания давала, Вейе нет до того дела.
Хоромины сосновые могучие встретили Вейю прохладой, пряность свежих трав луговых, что уже нарвали с утра челядинки да по углам разложили, наполняли духом особым и силой бодрили. Хорошо было в Кряжиче у князя Годуяра гостить, жизнь здесь течёт, что речка проточная — вроде быстро, да ровно. В остроге родном всё же беспокойнее было.
Вейя едва о порог не споткнулась, увидев княгиню у окна, когда в горницу вошла, что Любица ей отрядила по приезду. Она повернулась, вцепившись в Вейю взглядом едким. Вейя так и замерла у порога, не в силах совладать с растерянностью и удивлением, жар предательски всё же пыхнул углями на щеках, разнёсся по телу дрожью. Вейя сбросила волнение тут же — ведь не видел её никто, чего так разволновалась? Да всё же княгиня никогда за эти дни, что прибывала Вейя в детинце, не заходила, не справлялась и не чаяла за неё. И слова её те ревнивые, брошенные сотнику, всколыхнулись в памяти. Не рада была княгиня Вейе, а как Далебор вернулся — и вовсе ощетинилась, будто Вейя ей дорогу в чём перешла.
— Ходила уж куда? — спросила, скользнув по девушке взглядом внимательным.
— На капище, — ответила, не выказывая своего волнения, что пуще разгуливало по телу, прошла к лавке и положила верхицу, что так в руках и несла.
И не ускользнуло от Вейи, как нынче хороша была собой княгиня, как светилась белая кожа в обрамлении льняной намитки, что волосы её покрывала, как проступал румянец на щеках и горели красным сердоликом — как дорогие бусы на её груди — губы. И платье, в которое обрядилась она в нынешнее утро, из шёлка алого дорогого из дальних земель привезённого. Богато одевал её князь Годуяр, жена — его гордость и отрада. Многие считали, что наряжается княгиня для князя своего от радости о скором его приезде — так бы и Вейя подумала, а теперь даже горечь взяла от понимания, для кого это так Любица старается.
Она покинула своё место прошла к Вейе, остановившись в шаге от неё, в лицо всматриваясь, выискивая что-то, раздумывая над чем-то.
— Отчего ты поникшая такая? Ещё вчера за пиршеством заметила. Не обижает кто тебя? — в голосе и правда забота послышалась, чёрные точки зрачков, будто углём нарисованные, дёргались, по лицу Вейи блуждали.
— Нет, не обижает, спасибо, что озаботилась, — ответила Вейя, ощущая, как в близости Любицы неуютно становилось.
— А на капище для чего ходила? — продолжила пытать, не выпуская Вейю из-под своего въедливого взгляда.
— Требу приносила, за отца просила, — сказала и сжала губы от того, что приврать немного пришлось. Лучше Любице не знать, что с волхвой Вейя сдружилась да поддержки во всём у неё искала.
Любица помолчала, а потом выдохнула свободнее как-то, чуть дрогнули губы в улыбке, что ярким пятном на белом лице княгини выделялись.