Я не знаю, что находится по другую сторону Врат и не нашел ни одного свидетельства наших предков о переходе в другой мир. Или никто не решился на открытие Врат, или никто не вернулся назад после прохода туда. Я также не решился на подобный шаг, несмотря на потрясения нашего бурного века».
Пётр решил сделать перерыв, чтобы привести мысли в порядок и переварить полученную информацию. Парень заварил себе растворимого кофе, уселся на табурет, закурил сигарету и, прихлебывая ароматный напиток, пристально посмотрел на стопку рукописей на белом подоконнике. Все прочитанное напоминало больше бред сивой кобылы, чем правду. «Какие-то врата, хранители, псалмы-заклинания. Чушь собачья», — думал парень, а сам вновь потянулся к рукописям.
К сожалению, остальные бумаги были еще древней и были написаны по-латыни, включая пергаментный свиток.
Пётр давно не практиковался в переводе с латинского. Если большинство слов и выражений были понятны, то общий смысл текстов не вырисовывался. Требовался словарь.
Отложив латинские рукописи «до лучших времен», парень решил еще раз осмотреть нишу.
Луч фонарика высветил зеленую коробочку, в которой хранился упомянутый в послании перстень. Пётр достал его из коробочки и посмотрел на свет. В ослепительных лучах света блеснул массивный перстень из неизвестного метала или сплава овальной формы с камнем восьмигранной формы ярко-персикового оттенка в центре.
В правом углу объемного во весь подоконник тайника обнаружились несколько пачек бумажных денег, перетянутых шпагатом. По-видимому, банкноты были оставлены за ненадобностью.
Парень с интересом рассматривал каждую пачку, извлеченную из недр тайника, определял визуально происхождение и номинал купюр и складывал находку на подоконник. Всего он насчитал пять толстых пачек российских денег времен Николая II: две пачки сотенных банкнот, две пачки пятидесятирублевых и пачка десяток. «Да! – подумал Пётр, — Когда-то это было целым состоянием. Но и сейчас можно будет неплохо заработать через коллекционеров. Купюры в приличном состоянии».
Продолжив осмотр схрона, Пётр обнаружил под пачками с купюрами золотой перстень с крупным рубином, закатившийся в угол и золотые монеты россыпью. Он насчитал двенадцать монет: четыре десятирублевых империала и восемь пятирублевых монеток. Среди монет затесался кулон с крупным изумрудом в золотом обрамлении. Золотая цепочка кулона провалилась в трещину на дне схрона. Брильянт засиял таинственным зеленым светом при попадании на него солнечных лучей.
«Ого! Вот это улов! — несказанно обрадовался Пётр, рассматривая клад и подумал. – Наверное хозяин так торопился что не заглянул под пачки вышедших из употребления денег». Он прикинул, что если все это продать, то можно не только ремонт сделать, но и всю мебель поменять в квартире.
Воодушевленный находкой, Пётр обстучал все подоконники в квартире и отыскал еще два тайника, но они оказались, увы, пустыми. Только в одном из них завалялось двадцать пять копеек серебром времен Екатерины II. Поиски других возможных тайников Парень отложил на потом.
Внимание парня вновь переключилось на старинные бумаги. Взяв свитки с подоконника, он покачал рукой как будто проверяя их на вес. Несмотря на всю фантастичность находки, он склонялся к тому, чтобы поверить написанному, тем более, в памяти всплыли мифы о доме, слышанные в детстве и юности, и дневник Марты Берг.
Рассудив, что не поверишь, пока не проверишь, парень спустился в подвал. Привычным путем дошел до своего сарая и вот сейчас стоял напротив грота. Он еще не успел заставить его стройматериалами, которые он начал потихоньку складировать в погребе. Парень вытащил из ниши стеллаж, на котором, когда-то хранили консерванты. Держа в руках скопированное руководство по инициации, Пётр шаг за шагом выполнил инструкцию. Как и говорилось в найденной бумаге, фронтальная стена отъехала в сторону, открыв доступ к каменной лестнице, ведущей вниз. Пётр спустился вниз по лестнице и попал в огромный зал со множеством колон. На полу, выложенном из каменных брусков или плиток идеальной формы и плотно подогнанных друг другу, он отыскал указатели, выбитые на поверхности камня. Стрелки, как и было указано в рукописи, привели парня к стене. На ней, обильно смоченной Петром водой из пульверизатора, прихваченного из дома, проявились вырезанные пентаграммы. «Оп-па! Вот и рисуночки!»
Парень ощупал пальцами узкие, но глубокие бороздки, формирующие эти символы и подивился мастерству резчиков, сумевших проделать такие глубокие и тонкие канавки в этом сверхпрочном камне. Он тут же вспомнил, его с отцом эпопею по закреплению новых деревянных этажерок к стенам той ниши в клети и безуспешные попытки строителей просверлить отверстия под пробки. Победитовые сверхдефицитные сверла тупились и ломались, не оставив на стене даже царапины. В итоге мужики плюнули на дрель и закрепили этажерку в нише деревянными клиньями. А здесь кто-то, чем-то нацарапал всевозможные значки. «Интересно, чем это сделано?!» —удивился парень.