- Теперь установка изменилась - спасению подлежит человек. Но не всякий, а тот, что назначен старшим.
- Всё равно долдон. - недовольно пробурчал Антуан. - Хотя уже и не такой долдонистый. - И перешёл с русского на французский:
- Кто у тебя старший группы?
- Ты старший.
- А если в меня захочет выстрелить анимер, а я захочу выстрелить в анимера, кого ты будешь спасать?
- Тебя - так требует установка.
- А если установка изменится?
- Тогда я буду поступать так, как требует новая установка.
- А сам ты можешь изменить установку?
- Нет, не могу. Установка даётся.
- Кем?
- Тем, кто умеет дать установку.
Антуан задумался. Конечно, Поль полезен. Но полезен лишь в рамках действия нынешней установки. А если она изменится? Вернее, если её дистанционно изменят? Вчера начальник долго доказывал ему, что предпочтительней взять с собой не бэра, а кого-то из спецназовцев. Антуан сомневался. С одной стороны - может быть, так и следовало бы поступить, если бы речь шла об операции, в которой продумано всё, и, главное, разработаны пути отхода. Это же, по сути, рейд в никуда. Авантюра. Чёрт его знает, что самого его подтолкнуло к этому! Вернее, он-то знал, что, просто всячески уворачивался от того, чтобы в этом себе признаться.
Последний год он постоянно ловил себя на мысли, что сравнивает себя с Кротом. А как бы поступил он в этом случае? А сумел бы так, как Антуан? Приручил бы Поля? Пронырнул бы его полосу препятствия? Сумел бы найти путь к анимерам? Решился бы вернуться туда? Последнее было, пожалуй, самым важным. Но в этом последнем было ещё множество моментов для сопоставления. Пошёл бы Крот один? Взял бы с собой добровольца? Подобрал бы себе напарника сам? И на то, что Антуан в качестве напарника выбрал Поля, тоже в какой-то мере повлиял Крот. Потому что в случае, когда нет гарантий возвращения, Крот, если бы ему было дано право выбирать, пошёл бы один. Поль же - не человек, так, что Антон не много проиграл здесь в нравственном отношении. Но с Полем было связано ещё кое-что. Разве кто-то в ФОРСИС раньше ходил в паре с бэром? Это первый и пока единственный случай, а первый всегда входит в историю.
Задуманное рискованно, и не только потому, что смертельно опасно, но и потому, что не известно, удастся ли найти оттуда выход... Впрочем, какая разница - по какой причине не вернуться? Но до чего красив ход! Если получится, будущим поколениям будет, чем любоваться. Хотя бы мужественной красотой Антуана на страницах учебника по мировой истории.
Конечно, это грело душу, но иногда её стискивала холодная неотвратимость неизвестности. Антуан гнал от себя тревожные мысли, потому что отступать было поздно: он уже прыгнул...
- Я даю тебе установку: выполнять все мои команды, защищать меня в бою, проявлять инициативу, когда увидишь, что я не сумел или не успел дать вовремя команду, а от твоих действий будет зависеть моя жизнь.
- Эта установка у меня есть. Сказанное - излишне.
- Ишь ты - педант. Ну тогда бери вещи и пошли.
Они спустились к воде. Поль положил укладку со снаряжением на песок, и Антуан отрегулировал антиграв, помещенный в неё, так, чтобы удельный вес тюка стал равен удельному весу человеческого тела. Потом Поль помог Антуану надеть акваланг, и, дождавшись команды, столкнул укладку в воду. Он шёл, подталкивая её, пока вода не достигла ему груди, после этого он поплыл, направляя тюк. Антуан некоторое время смотрел ему вслед, затем повернулся лицом к берегу, и, осторожно ступая, вошёл в воду.
Поль не признавал ласт. Да и зачем они ему, если размер его ступни почти достигал пятидесятого? Акваланга он тоже не признавал, и во время тренировок категорически отвергал предложение погружаться с баллонами. Никто никогда не задавался целью установить, на сколько времени бэр мог задерживать дыхание, но минут на двадцать ему одного вдоха вполне хватало. Глубину погружения задавал притопленный контейнер. Поль уверенно продвигался вперёд, и, как показывал навигатор, шёл точно по курсу, хотя у него-то как раз прибора, принимающего ориентиры со спутника, не было. До места они добрались с запасом в две минуты. Антуан сделал Полю знак всплыть, чтобы глотнуть воздуха, но тот, совсем как человек, отрицательно покрутил головой. Придерживаясь за тюк, стали ждать. Внизу расплылась мгла, покрывающая двадцатиметровую глубину, над ними было около шести метров водной толщи. Сверху их, конечно, если постараться, можно было бы заметить. Но при планировании операции исходили из того, что это никому не нужно. И таких установок на "лоха", было в плане множество.
Вертикальный ток воды Антуан ощутил, наверное, позже, чем Поль, но отреагировал раньше: в быстроте реакции бэру с человеком не сравниться. Хоть в чем-то естество имеет преимущество над искусственностью. Поль плотно обхватил тюк и Антуан опоясал его ремнём от укладки. Теперь они с ней составляли единое целое. Упаковав его таким образом, повернул регулятор антиграва, установленного на застежке ремня тюка и чуть подтолкнул их вверх, придерживая за длинный фал, который пристегнул к своему гидрокостюму. Таким образом они трое - имущество, бэр и человек, оказались в одной связке. Поток набирал силу и уже мощно увлекал их вверх.
Фал напрягся, но Антуан, энергично подгребая ластами сопротивлялся тяге до тех пор, пока Поль ни подал знак. Тогда он сбросил вес и перестал противиться течению. Их выбросило наружу и потянуло вверх вместе с водой. Точно рассчитать соотношение сил было непросто, поэтому они на какое-то время закупорили собой канал. Под сильным давлением вода протискивалась между их телами и невидимыми стенками. С Антуана мгновенно сорвало маску, но он сумел сохранить самообладание и не нахлебаться воды, плотно сжав губы. И только вернув мундштук понял, что, запаникуй, обязательно погиб бы. Наконец их втащило внутрь шара и некоторое время таскало кругами, наталкивая на крепкую как стекло, невидимую оболочку. Когда вода успокоилась, и Антуан понял, что закачка закончена и они уже в полёте.
Вода, вопреки опасениям начальника базы, вода в шаре не затвердела и не раздавила их. Впрочем, Антуан был уверен, что такого и быть не может: Толян вылавливал из своего водосборника вполне здоровую рыбу. Но, тем не менее, эти предположения заставили поволноваться. Теперь, когда опасения за свою жизнь отступили, он забеспокоился о Поле. Посматривая не него, прикидывал, выдержит ли, не нужно ли ему глотнуть воздуха? Накануне они отработали операцию "дай подышать", когда по сигналу Поля Антуан должен был передать ему на несколько секунд мундштук, чтобы тот мог сделать вдох. Но Поль знаков не подавал, он вообще не подавал признаков жизни, неподвижно повиснув под укладкой. Но это было нормально - он всегда отключался, когда надо было экономить силы.
Когда внизу потемнело - верный признак того, что они летели над тенистыми расщелинами, - Антуан взялся за рычажок регулятора и приготовился. Вот их качнуло и по инерции потянуло вперёд. Это означало, что шар остановился.
Остальное произошло мгновенно. Сверху вдруг хлынул ослепительный свет яркого неба, вода обрушилась вниз, Антуана, обрекшего половинную тяжесть, дернуло вверх, и отстав на мгновенье от водяной массы, он стал падать, потянув за собой сниску из бэра и притороченного к нему тюка. И тут же он, быстрым движением установив максимальный вес, ухнул вслед за водой, успев ещё несколько раз переключить прибор, то зависая, то убыстряя падение, но действовал уже без всякого расчёта - исключительно по наитию. Приземлились они в целом удачно. Правда Антуана не хило приложило плечом о стену, маской, когда ударились о воду, разбило лицо и, что самое неприятное, вырвало из карабина фал. Он с трудом выбрался на бортик и, включив фонарик, стал шарить лучом, стараясь высветить бэра и потерянное вместе с ним имущество. Искал, ругался в полголоса и с удивлением понимал, что бэра ему жалко больше, чем снаряжения, от которого зависела его жизнь.