Шатен закашлялся, а затем улыбнулся.
— Даже спорить не стану. Потом расскажу, тут слишком шумно. Лена попыталась тебя убить или прошло мирно?
Приходилось повышать голос. С другой стороны, никто лишний разговоры не слышал. И всё же выбор места не комментировал и просто расслабился, отдаваясь новым ощущениям. Вскоре вместе пришли Махов и Пламенев. Последний в солнцезащитных очках и немного неуместной кепке, воровато оглядываясь. И вместо костюма с гербами, нацепил майку и толстовку: ведь время года всё ещё было прохладное. Особенно на высоте вечером.
— Так и подмывает собрать на тебя компромат, — посмеивался я, пожав руку.
— И ты не вернёшься со следующего задания. Происходящее в Осколках остаётся в Осколках, — с угрозой в голосе рыкнул Пламенев, лишь усилив мой смех. — Орлов, место так себе. Тут не поговоришь, есть много ресторанов…
— И тут он тоже превосходный, — перебил Орлов, направившись к лестнице с подсвеченными ступеньками. — И за конфиденциальность не беспокойтесь.
Махов явно не желал здесь находиться. Точнее ему испортил настроение Пламенев. Тем не менее на втором этаже, в стороне от танцевальной зоны, был коридор с отдельными столиками в закрытом помещении.
Гораздо менее фривольно одетая, хотя всё ещё миловидная официантка проводила нас к свободному залу. Звуки клуба полностью отсекались, сменяясь ненавязчивой мелодией. Мы сделали заказ довольно лёгких напитков и закусок.
— За счастливое выживание! — поднял я бокал вина.
— За становление чернокрылыми! — присоединился Пламенев.
— За светлое будущее! — улыбнулся Орлов. Все посмотрели на Махова, закатившего глаза.
— И за умение хранить секреты друг друга.
Интересный тост, тем не менее он с нами. Мы выпили, закинули в рот закуски и Махов сразу не вытерпел.
— Пламенев, я всё понял! Давай не будем ходить вокруг да около?
— Он не расслабится, — согласился я, откинувшись на удобном диванчике и изучая этих двоих. Махов понял, что я в курсе и напрягся.
— Я же говорил, если бы хотел, я бы просто написал это в отчёте, — проворчал Пламенев. — Уверен, и Высоцкая заметила. А может и нет, но тебя пока никто не скрутил.
— И вы собрались меня шантажировать? — огневик совсем посмурнел, теряя над собой контроль так, что повеяло жаром. Янтарные глаза странно блеснули, не фигурально. Впрочем, блондин не шевельнул и бровью.
— Нет, зачем мне звать тебя сюда ради этого? У меня, скорее, есть просьба, которая ничего не будет тебе стоить и даже обезопасит.
Махов явно удивился. А вот Орлов пока недоумевал, но с интересом наблюдал.
— Допустим… надеюсь, тут нас и правда не подслушают.
— Не волнуйся. — Пламенев вытащил из кармана артефакт в виде чёрного треугольника с усечёнными вершинами и нажал на нём кнопку. Вокруг возникло поле, не захватившее стены — звуки из динамиков полностью стихли. — Вот скажи, ты не знал, что некоторые монстры сходят с ума, когда чувствуют стихийные жемчужины?
Орлов присвистнул, а Махов закинул в себя всё оставшееся в бокале.
— Знал, что с-морфы бросаются в приоритете, но они и людей ненавидят. Неужели ты думаешь, что из-за него пробудились монстры Тихого Леса? У пропавших там разведчиков не могло быть жемчужины.
Теперь и я вступил в диалог.
— Монстры точно за тобой гонялись. И едва ли это совпадение. Готовься к неудобным вопросам, которые может задать Жуков. Но мы ему не подсказывали. Касательно другой группы — мы не знаем, что ещё могло показаться им интересным. Ты видел записи, их попросту смели. Зачем ты вообще пошёл на такой риск? Ты же не просто так пропадал перед поступлением.
Махов налил себе ещё и снова выпил, не закусывая.
— Демоны с вами. У меня был синдром Антипова — эрозия каналов маны, — если я удержал лицо. То вот Орлов вскинул брови и тут же посмотрел на меня, всё выдав. — Покровский, полагаю, у тебя тоже? И как ты справился?
Я цокнул, постучав пальцами по столу и закинув в рот орешек.
— Долго рассказывать. Много экспериментов с алхимией и смена дара на способный противостоять яду, который и вызвал якобы редкую болезнь.
Моя версия чуть расходилась со старой. Но это ничего: я говорил, что не уверен, да и могу намеренно солгать, не желая выдавать всей правды.
Впрочем, по сути это чистая правда: Покровский продержался. А если недуг при копировании перехватил и я, то мощь изначальных стихий моментально стёрла его без остатка.
— Что же, значит ты нашёл способ лечения безопаснее. Мой отец придумал применить сами поняли, что именно. И на основе именно его проложить обновлённую энергосистему, не подверженную эрозии.