Хм… энергия жемчужины более высокого порядка, чем человеческая мана? Или просто иная, и направленный яд на неё не влияет.
— И кто это сделал? Я вот уверен, что Назаровы: больше некому.
— Тогда удивлён, как вы не попытались друг друга убить… — проворчал Махов. — Не знаю. Это самое ужасное. Или это вовсе не яд… или отец не говорил. Не возражаешь, если я задам ему вопрос прямо?
Я прикинул расклад и разрешил. Очень схожие симптомы, только он слёг позже.
— И если жемчужину отберут… ты умрёшь… — вздохнул Пламенев.
— Очень надеюсь, что не станут, — сморщился Махов. — Пусть хоть обяжут служить в Чёрных Крыльях до конца дней. Покровский прекрасно понимает, какое это отвратительное ощущение. Хуже загнивающей раны. Но… мне нужна вторая. Чтобы стать сильнее и окончательно выжечь яд.
Вопросов к нему вообще не имею: человек хотел выжить. Хорошо, что я доставил коробочку по адресу, а не отдал Барону. Хотя тот возможно тоже в итоге продал бы её Маховым.
— Уверен, твою ситуацию поймут, если всё вскроется. Но вы же не собираетесь снова покупать жемчужины на чёрном рынке? Можете сдать продавца?
Пламенев был настроен решительно. Так что огневик нахмурил брови.
— Во-первых, хватит уже говорить это слово. Хоть какие-то предосторожности предпринимай! Во-вторых, ты знаешь, что если щипать чёрный рынок, то одной тёмной дождливой ночью можно не проснуться. Это тебе не пьянчуг в подворотне избить, и не обманувшего тебя торгаша прижать к ногтю. Они все имеют, прости за сленг, «крышу».
— Он прав, потому что не имеющих крышу имеют, — хохотнул я, потягивая неплохое вино.
— Где ты таких слов нахватался, — проворчал Орлов. — Но всё так и есть. Святослав, ты же не хочешь нас втянуть? И, самое главное, зачем это тебе?
— Да из-за того, что в Пскове жуткий бардак. Нижний вообще стал городом криминала, — зло выдохнул Пламенев. — И всем плевать! Даже местное подразделение Заслона — это сущий кошмар!
— После похищения тебя демонологом, — рассудил я. — Которого так и не нашли, верно? Хотя знаешь, в первую ночь, пока нас не было, в моё поместье пытались три скрытника забраться.
Орлов дёрнулся и уставился на меня круглыми глазами.
— Лена в порядке?
— Волнуешься за неё? — ехидно поинтересовался я, ткнув его локтем в бок. Может, и правда интересуется сестрой? — Да ладно, не делай такие глаза. Дальше вскрытого окна они не зашли. Но оснащены были хорошо и, конечно, это просто исполнители. Если игнорировать преступность, рано или поздно кто-то навредит тебе. Святослав, выкладывай уже свой план.
Пламенев рассказал нам то, что хочет, и чем при этом располагает. Если кратко, он надеется отследить того, кто смог достать жемчужину — найти доказательства преступлений, и хлопнуть сеть. Игнорировать свои обязанности полиция не сможет. Даже сами Пламеневы готовы вмешаться — как графы они вполне могут провести рейд, если есть доказанная вина, и нет времени извещать полицию.
Учитывая, что жемчужину достал как раз тот, кто не замешан в основной чернухе, мне нужно мягко перенаправить силу. Причём таким образом, чтобы Осборн мог получить трофеи. Я не собираюсь решать все проблемы без выгоды. Мир не исправить, если гоняться за бесконечными маргиналами, занимающими освобождённые ниши.
Конкретно Святослав этим занимается, потому что взыграл личный мотив. И в целом он тот ещё законник, ставящий честь на первое место. То, что наследник практикуется в большой игре, его отец одобряет и по возможности поддержит. Однако нужно действовать в рамках закона, что порой трудно. А криминалитет хорошо прячется, и неизвестная «крыша» может нанести предупреждающий удар.
Тут и Орлов поведал кое-что интересное.
— Помнишь, мне позвонили перед тем, как я попался тем нарикам? Так вот, мне приходится платить за то, чтобы мои магазины не трогали. Я в плюсе, но в последнее время дерут вся наглее. Пару раз фуру на дороге останавливали.
Лихие времена тут… при таких технологиях и числе одарённых, настоящее беззаконие.
— И ты не пытался что-то сделать? — спросил Пламенев?
Орлов почесал затылок и развалился в кресле.
— Знаешь, что говорят о живущих в Верхнем Пскове там, внизу? Что нам всё равно, мы живём в отдельном мире на своих камнях. И это правда. Барон, так его называют, не трогает тех опасных для него — имеющих личную силу, власть или весомые связи. Полиция разводит руками. Знаю одного, кто заартачился — добился вмешательства полиции. Те несколько дней держали засаду на рэкетиров… и ничего. А на следующий же день, как её сняли, случился пожар. Его жену ограбили на пути из магазина, при этом сломав нос и выбив несколько зубов. Преступник скрылся. А на следующее утро, на своей прикроватной тумбе, он нашёл записку с числом. Мне продолжать?