— Помочь?
Я поднял голову, неожиданное предложение поступило от Назарова, чей доспех вновь был чистым благодаря ручью неподалёку.
— Откуда такие щедрые предложения?
— Не знаю, что ты ожидаешь услышать в ответ. Это голопроектор. Нашёл послание?
— О, перешёл на ты… — хмыкнул я, разглядывая лицо этого человека. В глазах виднелась какая-то обречённость… а ещё он хороший электронщик. — Не знаю, что ты сделаешь в полевых условиях. Но если уничтожишь — пожалеешь, что не пошёл на концерт к дирижёру.
Демьян, всё с тем же видом, сел на землю и начал отстёгивать перчатки доспеха.
— Оригинальный юмор. Сам придумал или подсказал кто?
— Сто первая страница родового сборника скверных шуток про Осколки. Сразу после: «После года блужданий по Осколкам, разведчика не интересовала ни внешность женщин, ни их возраст, ни даже пол».
Собеседник усмехнулся себе под нос, протягивая руку за голопроектором.
— Твой юмор пробил дно, о котором я даже не подозревал. Хотя мне есть чем ответить: «Единогласным решением Осколком с самой опасной аномалией был выбран вызывающий диарею и провалы в памяти одновременно. Вторым единогласным решением списки всех групп, посетивших его, были засекречены».
Я покачал рукой, мол так себе, но принимается. Демьян же в свете фонарей посмотрел на основание голопроектора и вздохнул, сменив настроение.
— Понятно… я тоже нашёл там свою мать. С трудом опознал расплавленный доспех. Думаю, её убили именно этим мечом. Назаровы дорого заплатили за победу.
— И ты понимаешь, что ещё будете платить, верно? В том числе потому что хотите дожать меня, — поинтересовался и Демьян лишь коротко кивнул, даже не подняв на меня глаза. Он достал набор инструментов и поковырялся в корпусе. Оказывается, в беспроводном устройстве всё же был коннектор.
Демьян проводом подсоединил его к моему наручу и как-то смог напрямую подключиться к памяти устройства с не загружающейся операционной системой и вынул запись.
— Благодарю. Ещё один вопрос — сколько на твой взгляд было возможностей убить меня, которыми ты не воспользовался?
— С моей точки зрения на тот момент? Множество. По факту — ни одной. Приказ исполнить не смогу.
Он посмотрел наверх, где лёжа на ветке боролся со страхом высоты едва светящийся котёнок. А Назаров прямолинеен, и такое впечатление, что на Землю он уже не особо хочет.
Чешуйка комментировал что-то по поводу странных людей, вечно грызущихся внутри «своей стаи». Натерпевшийся за день страха кот вновь осмелел и говорил, что если хозяин справедлив, то и конфликтов не будет. Не правы оба, пожалуй, но мне лень спорить.
«Кстати, Люмьер, почему ты всегда ходишь видимым? Или ты не умеешь исчезать из реальности, как те тени?» — раньше этим вопросом я не задавался, тем более общение происходило пока весьма отрывочно.
«Раньше мог. Теперь нет, но умею быть невидимым».
На моё удивление, почему сам не рассказал раньше, котяра повинился, мол думал, что я о нём всё знаю, как прошлый хозяин. Я объяснил, что не встречал таких существ, как он. В общем, он ещё при жизни был невидимкой. Увы, растягивать сокрытие на других не умел и способностями стихийного обращения не обладал. К тому же «священный свет» похоже мешал ему скрывать ауру. В общем, в плане сокрытия довольная собой рептилия остаётся королём.
А вместе будет ещё лучше… в каком смысле не станешь с ним работать? Мю-кристаллы уже не нужны?
Чешуйка тут же отказался от своих слов. А затем улетел дальше рыскать по лесу в поисках чего-то интересного. Я же надел гарнитуру и включил воспроизведение сообщения. Решительный голос сквозил испуганными нотками. В поле зрения камеры мелькало дымящееся, выжженное поле боя, светящееся маной. В стороне что-то кричали. Запись велась на бегу.
«Говорит графиня Мария Покровская! Это сообщение для моего сына и наследника рода Андрея Покровского. Если я каким-то чудом выжила, просто уничтожьте сообщение… в ином случае прошу доставить его сыну. Но я верю, что ты сам его найдёшь. Прости… мы подвели тебя. Вложили всё в эти исследования, поссорились с друзьями. Если ещё не вышел на контакт, попробуй подружиться с Пламеневыми. Держись подальше от князей, они пожелают поглотить остатки. И не иди к Тихомировым, мой отец был против… Нет, ты наверняка уже давно определился…»
Она отвлеклась на крики команд — выжившие собирались для эвакуации. Потому нормального целого транспорта и не осталось. После ещё нескольких эмоциональных фраз, она вернулась к задаче, забежав в уцелевшую часть подземелья и что-то собирая.