И по правилам тот, кого вызвали определяет оружие, я же определяю место и время. В установленных рамках, разумеется.
— Через неделю, тридцатого мая в то же время. Выберем какую-нибудь арену, мне всё равно.
— Неделю? Зачем же? — сморщился Кирилл, не зная, что сейчас пошёл таймер срока его жизни. Они пришли ко мне сами. Так что угрызений совести не чувствую.
— Много дел, гораздо важнее чем наказывать молокососов за длинный язык. А теперь выметайтесь.
Корсаков ещё попытался надавить — бросил пару комментариев Яне. Хотя она их вообще кажется не услышала. Группа убралась с моего газона.
— Андрей… у тебя крыша поехала? — тихо спросила Юсупова, колеблясь между яростью и беспокойством. Я встретился взглядом со светло-карими глазами.
— Я хоть раз давал повод считать себя безумцем?.. Нет, плохая формулировка. До дуэли не дойдёт. Веришь?
— Едва ли. Да-да, ты убил архимага. Точнее, влез в его бой с королём Копий Титанов и применил артефакт. Вероятно, он боится именно артефактов. Не слишком гордись собой. Но я уверена, что ты что-нибудь придумаешь. С интересом понаблюдаю.
Этого мне достаточно. Я улыбнулся и кивнул, пригласив её в дом. Яна сказала водителю и телохранителю, смотрящим из крупного флаера, пока подождать снаружи, ведь нам нужно обсудить дела и технические вопросы.
Лена, выглядывающая из окна прихожей, выскочила нам навстречу, аккуратно приветствуя Яну и явно нервничая, что на голове у неё гнездо. А ещё она заметила вышедшего Люмьера, которого я представил только теперь, объяснив тем, что вчера и без того было слишком много новостей.
— Фамильяр… прямо как у деда… А он дружелюбный?
— К лотку приучен. Можете поиграть, — разрешил я. И котик прыгнул на руки «тёплой сестры хозяина». Видимо, ощущал огненную магию. Чешуйка проворчал, чтоб его бы Лена точно больше полюбила и вообще он хочет к Вике. Всё будет, а пока можешь погреться, раз уж новых конструктов не посылают.
Я пригласил Яну в свой кабинет.
— Помято выглядишь. Бурная ночь? — ехидно спросила она.
— А то, здоровенная установка синтеза магических материалов из нашего совместного с Волковыми проекта не дала мне спать.
— О-о… ладно, не буду заводить старую тему. Скажу лишь, что по крайней мере теперь от тебя не воняет, уже прогресс.
Я неожиданно громко засмеялся, поскольку видел, что Яна шутила не в укор мне, а вспоминая недавние страхи — прямо и открыто… Не очень культурно как для её статуса княжны, который ей не мил. К тому же она выбрала не простой парфюм.
— Да, а от тебя пахнет розами. Так, у меня тут небольшой беспорядок.
В моём кабинете было разложено то, что либо я сам донёс из Осколков, либо договорился вчера с теми, кто решил подработать грузовыми мулами. Материалы решили сдать в надёжную скупку Чёрных Крыльев. Попутно я просмотрел, что именно есть. И после оценки напрямую перечислил половину стоимости. Большую часть всё же продал. Но кое-что оставил себе.
Юсупова с показушным щелчком достала из воздуха большой мешок. Такую массу она не удержала и едва не рухнула вслед за ним на пол.
— Ай… привыкла к силе и массе доспеха, теперь постоянно пытаюсь поднять что-то непосильное.
— Да, когда забываешься, то и дело неловкие движения получаются… впечатляет. И это поможет мне, как и твой подарок, благодарю.
— Тебе ли благодарить? Мы бы умерли там. Я бы сломалась, не выдержав давления. Нагло ли говорить, что именно так должны вести себя мужчины? — слабо улыбаясь, она мягкой походкой подошла ближе, смотря немного снизу. Нос щекотал приятный парфюм. Она даже успела подровнять каре чёрных волос. И почти без макияжа, кроме подводки ресниц.
Ответить не успел, как она схватила меня за воротник пиджака и с силой подтянула вниз, страстно впившись в губы. Мог бы я уклониться или остановить её? Запросто. Но, чёрт возьми, Покровский мне такого не простит. То бегаю где попало, потом столько дней по Осколкам.
Нужна разрядка… и не нужны проблемы.
Яна отпрянула и метнулась к двери, закрыв защёлку. Пиджак с чем-то тяжёлым внутри, должно быть хранилищем, улетел на кресло. Девушка словно с цепи сорвалась, и я придержал её за плечи.
— Андрей, поздно останавливаться! Только не лги, что не хочешь этого. Потому что я сдерживаться уже не могу. У меня давно никого не было!