— Гуров, почему вы не сообщили в биографии, что провели детство в Польше?
— Ну… эм… родители увезли, — неуверенно ответил он.
— И думали, что наша проверка не выяснит, что вы десять лет пробыли там? Чёрные Крылья не принимают проведших столько лет за границей. Советую попробовать разведку или охотников.
— Н-но не я принимал решение! — возмутился Гуров. — Не хочу я в другие подразделения! Я готовился…
— Вы мешаете проведению теста. Свободны, покиньте кабинет или вас выведут силой.
В голосе мужчины звучала такая сталь, что можно было отливать клинки для архонтов.
Как хорошо, что я не решил брать личину сбежавшего за границу и умершего. К моему происхождению ноль претензий.
Отведённый час пролетел незаметно. Закончил за пять минут до конца. На несколько вопросов дал неполный ответ. Всё же кое-где интернет применить было трудно или виверна долго справлялась. Я не мог долго смотреть на вопрос, где ты или знаешь ответ, или нет.
— Девяносто один процент, Покровский. Хороший результат. Можете пройти на первую арену.
— Хороший? Не отличный? — улыбнулся я, забирая с его стола оставленные перчатки.
— Отличный — это сто, — равнодушно ответил мужчина.
Что же, организация держит планку. Чёрные Крылья — многофункциональная элита. Не тянешь — он упоминал «разведку» и «охотников». Функции у них исходя из названий вполне логичные. Ещё есть «заслон» — те, кто охраняет разломы и первыми вылетает к вновь открывшимся. А также я часто встречал упоминания «авангарда». При звучном названии, это на самом деле скорее штрафбат или каторга для одарённых преступников, казнить которых расточительство. Их посылают воевать с монстрами на самых горячих точках.
Снова прошёл в туалет, где первым делом для вида умылся. Вошёл в соседнюю кабинку и поднял с пола телефон, который виверна протолкнула под перегородкой. Мысленно похвалил умное создание. Но виверна лишь отмахнулась и потребовала, чтобы не забывал про награду. А после сказала, что хочет тут прогуляться. Но я был против.
Слишком много камер и сильных одарённых на квадратный метр.
Теперь я нашёл помещение, где инструкторы убедятся, что я знаю, с какой стороны стреляет пистолет. Кстати, ещё ведь должны число колец проверять. Не зря же я готовился?
Я попал в просторный зал с несколькими аренами и тренировочным оружием. Судя по всему, тут не только проводили тесты, но и просто спаринговались.
До того, как я спросил, к кому мне подойти, меня окликнули.
— Покровский, ты что здесь делаешь?
— Так, кто там мне тыкает? — проворчал я, найдя взглядом говорившего. Некто примерно «моего» текущего возраста, может чуть старше. Судя по гербу в виде мантикоры на броне, который я запомнил… он вполне может меня знать. — Назаров?
— Вы знакомы? — спросила шатенка в подчёркивающем фигуру доспехе, которая смотрела на голограмму над наручем.
— Знаем друг друга. После родовой войны он стал магическим калекой.
Я собрал множество взглядов. М-да… вот теперь Назаровы в курсе, что граф Покровский жив, здоров и готов ломать лица. Ну что же, это должно было произойти. Парой дней раньше, парой позже.
Глава 10
Две бури
Я встретился взглядом с молодым одарённым, на чьей груди красовался герб в виде мантикоры — крылатый лев со змеёй вместо хвоста. Справа от него располагался знак Чёрных Крыльев.
— Ложь и досужие сплетни, — ответил я на заявление о том, что стал калекой, не отрывая взгляд от сделавшего заявление. — Так понимаю Назаров… вылетело из головы. Признаться, не ожидал вас здесь встретить.
— Демьян, — сразу же назвал своё имя мистер неприятная неожиданность.
— У ваших родов конфликт? — поняла женщина средних лет, очевидно служившая экзаменатором. Кстати, у неё на груди знак отличался — сразу две пары чёрных крыльев и одна звезда над ними. Отражение местной ранговой системы.
— Слышали про уничтожение разлома в Хоре Вечности? — я пожал плечами. — Вот это постарались Назаровы.
— Как ловко завернул формулировку «мой род проигрывал и решил уничтожить разлом, чтобы он никому не достался», — рыкнул Демьян.
— Довольно. Поступив на государеву службу, вы забываете о родовых конфликтах. Это понятно? — женщина посмотрела сначала на Демьяна, а потом и на меня.
— Я вообще ничего не говорил, — подняв руки, улыбнулся. — Это он меня оклеветал, назвав калекой. Может, приступим к вступительным проверкам?