- Ты психопатка! - заливалась слезами Руби, всё еще прижимаясь к нему.
- Руби, сказала, что я была частью вашего плана, - обратилась я к нему.
У него появилось такое же выражение, как тогда возле кафе. Он посмотрел на Руби и взял её за плечи.
- Ты же обещала не говорить никому, - сквозь зубы процедил он.
Руби открыла рот, чтобы оправдаться, но так и не нашла нужных слов.
- Что ты ей ещё рассказала?
Он начал её трясти и она ещё сильнее заплакала. На этот звук прибежали преподаватели и заставили нас пойти в кабинет директора.
Вечером меня ждал разговор с мамой.
***
Пропахшая лекарствами комната миссис Гловер была такой душной, мне казалось любой человек станет здесь больным. Раздвинув тяжёлые шторы, я открыла окно впустив свежий морозный воздух. Медсестра, что приходит к ней по утрам отругала бы меня за это, но я посчитала, что это будет ей только на пользу. Женщина лежала в своей кровати и спала после очередной порции таблеток. Я должна была покормить её после того, как она проснётся и почистить мочеприемник, если оно того будет нужно. А пока она спит, я решила заняться уборкой. В квартире давно никто не убирал и дел мне было обеспечено на весь день. Это было моим, своего рода, наказанием за тот вечер. После того как Джонатан, оскорбленный и униженный, хлопнув за собой дверь, ушёл к себе, следом явилась моя мама и застала меня в таком виде, в каком я собственно и была. Ещё больше красок в эту картину добавил звонок нашего классного руководителя, который рассказал ей о случившемся в столовой.
Мама привила мне привычку, чтобы всё, что я не делала - делала идеально. Поэтому я взяла номер лечащего врача миссис Гловер и созванивалась с ним каждый раз, когда у меня были вопросы. В каком я удивлении была, когда узнала, что медсестра и сиделка, что к ней приходят, не выполняют и двадцати процентов того, что требуется. Я не могла сдержать слезы, когда увидела её пролежни и стала бить тревогу. Бедная женщина умирала в мучениях. Больше всего меня злило, что её сын, который жил "под боком" так легкомысленно всё это воспринимал. Я не сдержалась и без стука ворвалась в его квартиру. От неожиданности он встал из-за стола, за котором что-то писал.
- Дженни?
- Может быть это не моё дело, но я не могу молчать, - говорила я, мои глаза метали искры.
- Что случилось?
- Если это не прекратится, то я обращусь в суд и вы все ответите за такое отношение к человеку.
- Я не понимаю тебя. Скажи в чем дело?
- Я о твоей матери, идиот! Ты видел в каком она состоянии? Как ты можешь здесь сидеть, когда она там страдает? Ты совсем лишён сердца!
- А что с ней не так? Я нанял ей сиделку и она под присмотром врачей.
- Ты хоть раз зайди к ней и посмотри, что с ней. Такими темпами ты и её лишишься.
Джонатан убедился в моих словах и намеревался подать жалобу на эту организацию. Но одной жалобы было мало. Ей был нужен человек, кто бы мог сидеть с ней весь день.
- Но, я не могу,- говорил он, держа её пухлую руку. - мне нужно работать. Я устроился охранником в одно заведение. Если тебе интересно, конечно. Может нам, стоит, что-нибудь придумать?
- У тебя есть идеи?
- Я могу попросить перевести меня в ночную смену. А ты будешь приглядывать за ней после занятий.
- Если моя мама не будет против.
- Иногда, стоит слушать своё сердце, а не быть трусливой лодкой, которая боится уйти далеко от берега.
Эти слова показались мне знакомыми, будто я уже это, где-то слышала. Джонатан, продолжал говорить, но моё внимание было на том, где же я могла это слышать. "Что-то связанное со словом "лодка", - размышляла я. - какое отношение ко мне имеет это судно? Лодка, в лодке, в одной лодке? Уже не смогу успокоиться, пока не вспомню. "Мы с тобой в одной лодке". Может услышала, где-то в фильме? Хм-м. Теперь это будет меня мучить"
Перед глазами появлялись отрывки того вечера, где Эзра говорил Джефу, что они в одной лодке. Затем обрывки начали собираться в одну общую картину. В итоге я вспоминала весь их разговор.