Устранив тем самым потенциального свидетеля, крульп перешел непосредственно к жертве. Для начала требовалось довести её до нужного состояния, и методика подобного была давно отработана. По комнате пронеслась юркая тень, моментально заставившая герцогиню обеспокоенно поднять голову.
— Кто здесь? — Слегка смущенным голосом поинтересовалась она. Хур промолчал, промчавшись вновь таким образом, что бы краем глаза женщина продолжала замечать неуловимую тень. — Грала! — Испуганно вскрикнула она призывая свою служанку, но последнюю в данный момент не смогли бы разбудить и дюжина ведер ледяной воды на голову. — Грала, в комнате кто-то есть!
Крульп уловил тот самый момент когда жертва была готова позвать на помощь и одним рывком преодолел разделяющее их расстояние. Свет лампы задрожал и исчез, погрузив комнату в полумрак. Лишь свет луны, позволял разглядеть очертания предметов. Герцогиня открыла рот, что бы завизжать, но в ту же секунду в ужасе вздрогнула, осознав прикосновение острой стали к своему горлу.
— Ни звука! — Раздался над ухом яростный шепот. — Иначе твоя дочка уже сегодня останется сиротой.
— Что вам надо? — Пискнула перепуганная женщина.
— То что можешь дать только ты. Быстро ложись на кровать и не дергайся.
Напуганная до полусмерти женщина легла на кровать, и Хур моментально приступил к действиям. В первую очередь он несколькими ударами клинка срезал ночную рубашку, обнажив тем самым тело своей жертвы. Герцогиня испуганно взвизгнула, но осознавая свою беспомощность, звать на помощь не стала. С особой яростью крульп набросился на так ненавистные ему кожаные трусы, разрезав их на несколько кусков он скомкал их остатки и поспешил заткнуть им герцогине рот. С этого момента он мог действовать, уже не опасаясь каких-либо неожиданностей со стороны пленницы.
Зрение мохнатого ассасина значительно отличалось от человеческого. И глядя на распростертое перед ним женское тело, он четко видел каждую клеточку, каждый нервный узел и мог без проблем назвать все точки, прикосновение к которым могло свести с ума даже самого стойкого человека.
Он начал с ушей. Язык крульпа едва прикасался к телу, но тонкие струйки силы проникали в теле женщины, заставляя её реагировать даже на самые слабые касания. Мычание, доносившееся из под кляпа, резко сменилось стоном. Хур мысленно ухмыльнулся и перешел к новой точке.
Рука, соски, бедра, живот, ассасин плавно перетекал с одного места на другое. И каждое его движение заставляло женщину стонать еще громче. Подобное умение не было чем-то уникальным. Каждый из крульпов был способен на подобное, поскольку это входило число навыков, позволявших стабилизировать эмоциональную обстановку в семьях. И немало народу, в чьих жилищах обитали подобные существ, удивлялись ярким эротическим снам и невероятному возбуждению, заставлявшему их с невероятным усердием бросаться в объятия второй половинки.
Тело герцогини содрогалось, будучи опутанным потоками страсти. Хур сам с трудом сдерживал стон блаженства, чувствуя поток эмоций идущих от его жертвы. Страх постепенно занимал второстепенное значение, уступив место куда более сильным чувствам. Маленький мохнатый комок оказался чересчур хорошим насильником.
Крульп хорошо знал, что на подобной схеме основано знаменитое возбуждающее заклятие. Видимо какой-то из магов тесно сошелся с тайным народцем и узнал немало их тайн. Но в то время как домовые предпочитали индивидуальную работу, чародеи работали по единому стандарту, дающему от силы половину эффективной мощи. Единственным исключением являлось заклинание наложенное на Катю, но там Хур хорошо понимал, что его автор уникальное явление даже среди магов. Поэтому он даже не удивлялся тому, что его жертва в какой-то момент потеряла остатки воли. Будь на месте ассасина, нормальный представитель человеческой (или какой еще подходящей) расы, женщина в этот момент скорей всего сама бы ринулась в его объятия. Впрочем, домовой знал, что подобный представитель здесь есть и он ждет своей очереди.
Новый рывок крульпа привел к тому что, вместо воздействия на тело он выдернул кляп изо рта герцогини. И придав своему голосу, как можно больше ехидства и зловещих тонов Хур яростно зашептал:
— Тебе никто не поможет и не спасет. Даже твой спутник, которого ты так не вовремя прогнала, не узнает, что с тобой случилось, — будь женщина по-прежнему запуганной до состояния полной беспомощности, она скорей всего лишь жалобно всхлипнула бы. Но сейчас, будучи охваченной пламенем страсти, герцогиня слабо соображала в каком мире она находится и что с ней делают. Поэтому, как крульп и ожидал, она вместо того что бы покорится своей воле, вспомнила наконец о сопровождающем их офицере и завопила изо всех сил.