— Боюсь, я вынужден настаивать, дело имперской важности не может ждать утра.
Слуга нахмурился, но спорить не стал. Просто кивнул.
— Хорошо, я сейчас узнаю, сможет ли он вас принять.
Троица удалилась, не обернувшись, оставив их за забором одних.
— Охраны не видно, — тихо заметил Феликс.
— Не думаю, что это надолго, — также негромко ответил Кондрат. — Они где-то рядом, наблюдают за нами.
Ему было даже интересно, впустит ли их граф или нет. Хотя предложи ему сделать ставки, и Кондрат бы поставил всё на то, что н не откажется их принять. Он точно захочет узнать, подозревают ли они его и как далеко зашли в своём расследовании. Вряд ли их отпустят, даже если они заверят, что ничего не разузнали, однако здесь сыграет банальное человеческое любопытство. И сыграет им на руку.
Через пять минут к ним вновь вышел слуга, но в сопровождении двух охранников. В этот момент Кондрат уже знал, что тот им скажет.
— Господа, Его Сиятельство великодушно согласился принять вас в этот поздний час. Прошу вас, за мной.
Двое охранников уже открывали ворота, пропуская обоих внутрь. Пока они шли по подъездной дорожке, Кондрат отчётливо чувствовал чей-то пристальный взгляд, и он явно не принадлежал Пату. Он не стал озираться по сторонам, да и сомневался, что увидит наблюдателя, даже если внимательно осмотрится.
В холле их уже встречали. Служанки вежливо приняли у них верхнюю одежду, дав заместо грязных сапог тапочки. После этого без лишних слов их сразу повели на второй этаж.
Весь дом спал. Приглушённый свет и одиноко горящие лампы на стенах, дающие тусклый свет, лишь подчёркивали этот факт, как и тишина, которую нарушали только их шаги. Будто они единственные в этом доме.
И за ними неизменно следовали двое охранников. Кондрат лишь единожды скользнул по одному из них взглядом, на мгновение заметив странный цвет кожи. Вроде бы обычный человек, но кожа была какого-то странного неестественно сероватого оттенка. Не только кожа смущали, глаза тоже были вроде и живые, но какие-то стеклянные, как у наркоманов. Уж такой взгляд Кондрат был в состоянии узнать, насмотревшись на подобное в своей прошлой жизни.
Граф ждал их в небольшой гостиной с камином, который сейчас весело трещал, одаряя всю комнату мягким тёплым светом.
— Ваше сиятельство, — поклонился слуга. — Господа сыщики Брилль и Тресмин из специальной службы расследований.
Тот молча махнул рукой, и они остались наедине.
Кондрат пробежался взглядом по графу Сайвелджену. Это был мужчина лет пятидесяти, чьи волосы давно тронулась седина, а кожу морщины. При этом нельзя было сказать, что старость как-то его портила. Он выглядел крепким и прошедшим жизнь человеком, а в глазах был ясность ума и внимательность.
И тем не менее Кондрату не понравилось его черты лица, которые иногда выдавали в человеке его характер, наклонности и так далее. Да, наука неточная, но тем не менее граф выглядел не лучше, чем те бандиты, которых Кондрат успел повстречать в своей жизни. Такая же хитрость, такое же высокомерие и быдловатость, скрытая за лоском интеллигенции и чистоты.
— Присаживайтесь господа. Признаться честно, я ожидал вас увидеть раньше, — негромко произнес граф Сайвелджен.
— Не было необходимости вас беспокоить, Ваше Сиятельство, — ответил спокойно Кондрат.
— А сейчас значит появилась необходимость. И такая, что аж ночью пришли ко мне? — внимательно посмотрела он на них.
— Ситуация изменилась, и мы бы хотели кое-что с вами обсудить.
— Вот оно как, — усмехнулся Сайвелджен, откинувшись на спинку кресла. — И что же произошло?
— Думаю, вы слышали, что случилось с деревней Уюг, — начал Кондрат издали.
— Естественно, ведь я за неё отвечал, — усмехнулся он. — Но я думал, что вы сразу обратитесь ко мне с этим вопросом.
— Не хотели вас беспокоить зазря. Но у нас возник вопрос, почему вы не организовывали никаких поисковых групп, чтобы найти тех, за кого отвечаете?
— Почему, организовывал, — не согласился Сайвелджен.
— Но мы не встретили ни одной из них, — сказал Кондрат. — И никто не видел других групп, кроме нашей.
— Разминулись, — пожал он плечами и улыбнулся. — Я на днях две группы послал на поиски, например. Земли большие, сами понимаете, наткнуться друг на друга будет сродни чуду.
Это был откровенный камень в их огород. Чистосердечное признание, после которого его не ждёт ничего хорошего. Хотя, едва они подошли к воротам, уже было понятно, что обратного пути не будет. Он откровенно это им заявлял, выставлял напоказ.
Возможно, Сайвелджен хотел поскорее закончить этот разговор, даже не пытаясь отнекиваться и играть в положенные всем игры, а может хотел насладиться их беспомощностью. В любом случае, он был уверен, что они отсюда не уйдут, сразу выкладывая улики на стол.