И когда Кондрат окинул взглядом округу, у него слегка похолодело внутри.
Олени.
Много оленей.
Они стояли в метрах трёхстах от них, окружив пещеру полукольцом. Высокие, статные, как статуи, их было отчётливо видно в свете звёзд на белом снегу. И то, как они неподвижно стояли и смотрели прямо на них, — и Кондрат мог поклясться, что чувствовал на себе их взгляд, — вызывало внутри пугающее чувство нереальности, чего-то странного и не объяснимого.
— Заведите собак в пещеру, — негромко приказал Рай. — Быстрее.
Проводников, которые и так были перепуганы, просить сто раз не пришлось. Они быстро отвязывали лающих собак, подталкивая в пещеру. И всё же одной удалось вырваться. С криками «стой» проводник пытался поймать её, но животное оказалось быстрее, юркнув прямо между его рук и бросившись к оленям. Она бесстрашно остановилась, продолжая облаивать их, когда один из оленей, по размерам, вожак сделал шаг вперёд. А потом ещё один.
Он медленно приближался к собаке, но как-то странно, крадучись, опустив низко рогатую голову, как это делают хищные животные, принюхиваясь к следу. Она лаяла, даже подпрыгивала. А когда олень подошёл слишком быстро, опустилась на передние лапы, визгливо и бесстрашно продолжая лаять.
А потом случилось совсем неожиданное.
Олень неожиданно ринулся вперёд.
Ни Кондрат, ни Рай с проводниками, ни даже сама собака не успели отреагировать на такой манёвр, но что ещё хуже, никто даже не представлял, что последует дальше.
А дальше вместо того, чтобы боднуть собаку рогами, олень вцепился в её шею зубами. Он без проблем поднял с земли визжащее от боли животное, крутя головой в разные стороны и терзая её, как плюшевую игрушку.
В разные стороны брызнула кровь.
Не прошло и нескольких секунд, как как оленю присоединились остальные. Они вцепились в визжащую собаку, разрывая её на куски, устроив пугающее пиршество. В разные стороны полетели ошмётки. С собакой разобрались за какие-то мгновения, и пока одни олени продолжали есть, то, что осталось от животного, вожак, оторвавшись от своей трапезы, поднял окровавленную морду, посмотрев на людей, и заревел.
От этого звука кровь стыла в жилах. Было в нём что-то пугающе агрессивное и безумное, как, собственно, и в самом олене, который раскрыл клыкастую пасть настолько, что туда бы спокойно могла бы поместиться голова взрослого человека. Теперь он был похож на травоядное животное — это был хищник, большой, опасный и безумный, который жаждал крови.
И олени бросились в их сторону.
Теперь собак не пришлось затаскивать в пещеру. Они сами туда ринулись, едва не сбив с ног людей. И Кондрат со стальными решил, что ну его нахрен, бросились следом.
— ФЕЛИКС!!! ФЕЛИКС, СЮДА!!! — заорал Рай, нырнув в пещеру. — БЫСТРЕЕ!!!
Он развернулся ко входу, вскинув ружьё, и через несколько секунд, когда первый олень нырнул следом за ними, выстрелил ему прямо в голове. Животное, каким бы оно не стало, повалилось замертво, запнувшись и перекувыркнувшись через голову. За ним тут же заскочил ещё один одичавший олень.
Грохнуло два выстрела подряд. Пуля пистолета Рая воткнулась тому в тело, но следующая пуля от одного из проводников, настигла цели, и животное рухнуло там же. Его сородичи продолжали прорываться в убежище, коим стала пещера, и все остальные встретили их дружным огнём. Этого хватило ровно настолько, чтобы Феликс успел выпрыгнуть вперёд и зарядить туда потоком пламени, которое выжигало всё на своём пути.
Но не могло остановить оленей.
Они горели, ревели, раскрывая чудовищные окровавленные пасти, обрамлённые клыками, но продолжали рваться вперёд. Феликс, недолго думая, тут же изменил тактику. Теперь в проход полетели фаерболлы, сосульки и призрачные копья, сотканные из воздуха. Они пробивали животных на вылет, оставляли рванные раны до самых костей и отрывали конечности, но те продолжали пытаться прорваться в пещеру.
Рядом загрохотали новые выстрелы. Малхонты, что прятались в пещере, присоединились к обороне. Родуми, а вместе с ним ещё один мужчина, раненный в ногу и четыре женщины, одна из которых была беременна, открыли огонь, подавляя прорыв, пока Кондрат и остальные быстро перезаряжали ружья.
Но оленей это не останавливало. Они продолжали вваливаться внутрь, и защитники начали отступать вглубь. Феликс практически в одиночку сдерживал животных. Перед ним вспыхивали стены огня и молний, в кучу тел отправлялись огненные шары и сосульки, разбивая атаку, как волнорез, а их выстрелы добивали тех, кто пытался прорваться даже, будучи раненым, и тех, кто подступал сзади.